Целью проекта «Кандидатская по экономике» было не только проанализировать, насколько кандидаты в президенты Украины ориентируются в современных экономических вызовах страны и готовы на них реагировать, но и показать, как претенденты на «первое кресло» транслируют свои политические взгляды. То есть какими принципами будет руководствоваться каждый из лидеров гонки, осуществляя полномочия главы государства. И попытаться, используя различные оценки или действия, спрогнозировать, каким образом будет развиваться та или иная отрасль, в случае победы конкретного кандидата.
Ответы на эти вопросы можно искать не только в предвыборных спичах, но и опираясь на другие косвенные данные. Например, на ближайшее окружение того или иного вероятного «отца/матери нации». Ведь знать о том, кто платит, и о том, кто и какую политическую «музыку» какому кандидату в президенты будет заказывать, очень важно и полезно.
В информационном пространстве мелькает очень много ссылок на различные реестры, мелкие сайты, судебные решения или источники, которые предпочитают оставаться анонимными. Редакция Mind решила рискнуть и опубликовать собранный материал по трем лидерам президентской гонки. Мы понимаем, что по части материалов нам не удалось найти подтверждения у более чем одного источника, поэтому не можем претендовать на абсолютную корректность оценок. Но по крайней мере все три кандидата – в одинаковых условиях.
Петр Порошенко никогда не сравнивал себя с другим Петром Алексеевичем – Петром І. До весны 2014 года. Когда перед новым президентом Украины встала задача не меньшего масштаба, чем перед его тезкой: отринуть азиатчину, пресечь коррупцию и «прорубить окно» в Европу.
Увы, украинский Петр Алексеевич девятью годами ранее – во время политического кризиса осени 2005 года, когда он был вынужден подать в отставку с поста секретаря СНБО – даже «опричнину» при президенте Викторе Ющенко не смог возглавить. Но, надо отдать ему должное, во время своей нынешней президентской каденции «окно в Европу» прорубил, вместо привычных виселиц и шпицрутенов, а также запретов массовых митингов и одиночных пикетов выбрал верховенство права, защиту личных свобод граждан, всеобщее тайное голосование и все прочие атрибуты «передового западного уклада».
Однако Украина заплатила за этот выбор весьма незначительными изменениями в отношениях между государством, бизнесменами и простыми гражданами. При том что политики, как и во времена «преступного режима Януковича», полностью сохранили возможность финансировать свою приверженность принципам представительной демократии исключительно за счет и путем нарушения норм уголовного права.
Назначение новых чиновников на ключевые, с точки зрения контроля над финансовыми потоками, должности началось еще в марте 2014-го. Тогда в руки журналистов попала так называемая шахматка, из которой следовало, что партии «УДАР», ставшей одним из трех главных «бенефициаров» Революции достоинства, причитались «за заслуги» пять должностей первых заместителей министра (АПК, экологии, молодежи и спорта, труда и социальной политики, юстиции), 11 – простых заместителей и пять – глав областных госадминистраций (Запорожье, Киев, Черкассы, Черновцы и Хмельницкий).
Такие же, а то и большие, «куски» государственного пирога в марте-апреле 2014 года получили «Свобода», «Народный фронт», «Батькивщина». И только БПП «Солидарность» (партия «восстала из пепла» много позднее, в сентябре) не досталось ничего.
Естественно, что перед Порошенко, после неожиданной даже для него самого победы в первом туре президентских выборов-2014, встал вопрос о необходимости «зачистки» доходных мест от конкурентов накануне внеочередной (октябрь 2014-го) парламентской кампании. И только после нее настали тишь и благодать: все территории, полномочия и «финансовые» потоки были поделены, все необходимые чиновники – назначены.
Однако вскоре оказалось, что премьер-министр Арсений Яценюк (27.11.2014–10.04.2016) не хуже Юлии Тимошенко или Петра Порошенко знаком с максимой «Кадры решают все». Тогда-то и появились на улицах Киева призывы «Беги, кролик, беги!», обращенные не только к Яценюку, но и ко всем, кого «Народный фронт» привел во власть в марте 2014 года и чьи должности сохранились в июне – июле и в ноябре –декабре, то есть после президентских и парламентских выборов.
Таким образом, раздел и передел власти занял в постреволюционной Украине долгих два года – с марта 2014 по май 2016-го.
А теперь представьте себе, сколько денег за это время прошло мимо будущих избирательных фондов конкретных кандидатов в президенты и конкретных партий? Потери, например, «Народного фронта», оказались настолько велики, что в 2019 году Яценюку и его соратникам точно не хватит денег на две полноценные избирательные кампании. Зато БПП «Солидарность» не потеряла почти ничего, поскольку основными дебиторами партии были не чиновники, зависящие от капризов парламентских фракций и комитетов или от министров-временщиков, а совсем другие люди. Они либо пользовались депутатской неприкосновенностью, либо – по должности – были подотчетны только президенту.
Как рассказал один из сотрудников Госслужбы финансового мониторинга, пожелавший сохранить анонимность, в Украине не изобретали «финансово-политический велосипед». Например, недавно существовал известный холдинг, куда входили автомобилестроительные заводы, кондитерские фабрики, банк, страховая компания и т. п. Три совладельца этого бизнеса разделили активы на три части и оформили их на три корпоративных инвестфонда: «Сова» (ЕДР 34294419), «ВИК» (ЕДР 34294509) и «Прайм Эссетс Капитал» (ЕДР 33549199).
Все три ранее принадлежали политически значимым лицам – Олегу Гладковскому (Свинарчуку), Игорю Кононенко и Петру Порошенко соответственно. Как поступили все трое? Они якобы передали фонды в управление некоей Fusion Capital Partners. Только вот английские буквы в названии не означают абсолютно ничего: управляющая компания – это обычное ООО (ЕДР 35363845), правда, с необычными конечными бенефициарами. Если пройти по всей цепочке учредителей и директоров, в ее конце мы обнаружим… Игоря Кононенко и Олега Гладковского. То есть по факту они передали свои активы в управлении самим себе.
Причина в налоговых льготах. Если купить какую-то ценную бумагу за 1000 грн, а продать за 2000 грн, то разница, при условии ее реинвестирования, например, в те же ценные бумаги, не облагается налогом. А теперь представим себе, что в этом случае речь идет о суммах в миллиарды гривен. Так почему бы из этих денег не оказать спонсорскую помощь какой-нибудь общественной организации?
Аппарат БПП «Солидарность» по состоянию на сентябрь 2018 года официально насчитывал 792 человека. Это на всю Украину: 24 области плюс Киев плюс 490 районов (если считать вместе с оккупированными и аннексированными территориями) и 176 городов областного подчинения. Могут ли 792 сотрудника организовать на всей этой огромной территории хотя бы документооборот, не говоря уже об агитации, обеспечении кадрами избирательных комиссий и т. д.? Вряд ли. Однако за счет средств, о которых партия официально отчитывается перед НАПК, «прокормить» бОльший аппарат – нереально.
Решение было найдено простое: рядом с БПП «Солидарность» в реестре «соседствует» просто общественная организация «Солидарность» (ЕДР 39721371). Она о пожертвованиях в свой адрес отчитываться не обязана, ее расходы никто не контролирует. Поэтому БПП практически не нуждается ни в донорах-физических лицах, ни в сторонних спонсорах-юрлицах. При необходимости и размещение билбордов, и печать листовок организовывается за средства и по инициативе «общественников».
Описанная выше схема, в которую можно добавить еще несколько десятков фамилий и названий, не является секретом ни для НАПК, ни для Госфинмониторинга, ни для ГФС. Последняя насчитала аж 46 закрытых недиверсифицированных венчурных корпоративных инвестиционных фондов, которые были заподозрены ею «в эмиссии ценных бумаг для участия в криминальных схемах уклонения от уплаты налогов» (УД № 32017100110000110 от 20.12.2017).
А НКЦБФР подтвердила эти подозрения. «За последние три года мы остановили оборот ценных бумаг на 1 трлн грн», – заявил в октябре 2018 года глава комиссии Тимур Хромаев.
В этом и заключается экономический смысл сохранения действующей сегодня в Украине системы организации власти – партии не могут существовать без поддержки инвестфондов и прочего большого бизнеса. Кроме того, полное отсутствие какой-либо идеологии в программе любой партии вполне позволяет включить ее в состав какой-нибудь крупной финансовой или промышленной корпорации, владеющей многопрофильными диверсифицированными активами и, соответственно, достаточными финансовыми ресурсами, позволяющими оплатить президентские или парламентские выборы.