«Приятная неожиданность»: как Вертинский сдерживал темперамент, чтобы потом «взорваться»

4 сентября в столичном театре «Актер» состоялась премьера спектакля «Приятная неожиданность», в основу которого легла трагикомическая пьеса о проблемах возраста, верности и самоидентификации в контексте национального вопроса и сексуальной ориентации. Зал был битком набит, даже несколько «приставных» стульев еле разместили. Все ждали лучшего эксцентрического актера страны Алексея Вертинского («Мажор», «Слуга народа», «Свингеры»). Mind побывал на премьерном показе и рассказывает, чем может «зацепить» зрителя эта постановка.

Бэкграунд. Оригинальное название пьесы – «Визиты к мистеру Грину» (1996). Это мировой бестселлер американского драматурга Джефа Барона, который поставлен в 25 странах. Любопытно, что в 2017 году в Киеве с успехом прошла харьковская постановка «Гомо советикус» по Виктору Шендеровичу, где сюжетная основа полностью заимствована у Барона (о чем не было сказано ни слова). Только двое главных героев «наделены» связями с СССР.

Сюжет. К 86-летнему одинокому старику мистеру Грину (Алексей Вертинский) является 29-летний Росс Гардинер (Артем Емцов), который, как выясняется, сбил того автомобилем. Суд назначил Россу в качестве наказания несколько недель ухаживать за пострадавшим на дому, покупать продукты и лекарства, поскольку травма не требовала госпитализации.  

Абажур, торшер, пестрый халат, кипа нераспечатанных писем. В вазе стоят высохшие цветы (купленные для супруги, которая недавно умерла). Старик Грин зарылся в свое кресло, как в нору, – с трудом можно заметить, что в доме вообще есть кто-то живой. Для него появление в квартире другого человека – целое событие-потрясение. Когда Росс пытается до него докричаться – старик попросту его не слышит. Или делает вид, что не слышит.

Один из главных действующих лиц пьесы – унитаз (у Шендеровича тоже). Оно и понятно: для старика – это центр вселенной. Звуки унитаза часто сливаются с его ворчанием. Унитаз – единственный друг деда, и шум сантехнического аппарата – единственные признаки жизни в этой квартире.

Но есть и лирические моменты: как потом расскажет Грин, со своей любимой женой Еттой он познакомился в очереди в туалет: они жили в американской коммуналке, где была одна уборная на 30 человек (как в известной песне Владимира Высоцкого о советском быте: «На тридцать восемь комнаток всего одна уборная»). И Етта уступила Грину свою очередь: «Вам нужнее, вы уже пять минут танцуете».

Двое мужчин постоянно ссорятся, потому что у Грина – несносный характер. Раньше его прихотям потакала любящая жена, с которой он за «59 лет супружества ни разу не поссорился», а теперь, после ее смерти, его выводят из себя любые внешние раздражители, каковым и является Росс.

Артем Емцов (в роли Росса Гардинера) и Алексей Вертинский (в роли мистера Грина) 

Фото автора

Психологические подтексты. Первой «точкой соприкосновения» двух героев стал тот факт, что Росс, как и Грин – еврей. Старик даже инстинктивно потянулся к штанам молодого человека, дабы проверить, сделано ли обрезание. (Первый смех в зале.) «А что вы, голубчик, сразу не сказали, что вы еврей», – потеплевшим голосом воскликнул Вертинский под хохот публики. Слово «голубчик» здесь прозвучало двояко: когда коммуникация между двумя мужчинами будет прогрессировать, вдруг выяснится, что Росс – гей.

Тотальное потепление началось, когда Грин показал потрет любимой супруги, и Росс откликнулся: «Красивая». Какую превосходную мизансцену здесь сыграл Вертинский: он прижимал портрет к груди, умилялся, рыдал и  тут же смеялся, показывая внутри этого старика потерянного ребенка, который был счастлив, когда держал любимую за руку или ел приготовленный ею лимонный торт. Грин принялся активно опекать неженатого Росса, желая побыстрее устроить его личную жизнь, рассказывая о прелестях семейного ужина. «А детей у вас нет?» – спросил Росс. – «Нет-нет», – как-то странно вздрогнул старик.

Фото автора

Дела на работе у Росса – лучше некуда: он только получил повышение и может позволить себе ужин в ресторане за $18 000. Но в одиночестве. Тут происходит полная смычка персонажей: молодой человек должен решать проблемы старика, а мистер Грин жаждет научить того, как знакомиться с девицами. «Девушка обязательно найдется, если вы не гей», – восторженно улыбается Грин. «Я – гей, – тускло отзывается Росс». – «Фейгеле?» – растерянно бормочет Грин еврейское прозвище людей нетрадиционной ориентации.  – «Не фейгеле, а – гей! – в запале кричит Росс. (Это звучит уже гораздо веселее). – Гомосексуалист!»

Вертинский делает паузу, а потом вкрадчивым тоном сообщает топовую фразу: «Я тоже могу вам признаться – я немножко боюсь девушек!». Но Росс беспощадно вываливает на старика все свои скелеты в шкафу: девушки у него были, но это не то, была у него и настоящая мужская любовь, разрыв с родными – ортодоксальными евреями, а затем воссоединение с ними. Цена – отказ от своей любви.

Впечатления Mind

Откровенность Росса, которому все давно осточертело, неожиданно заставляет Грина признаться в своей страшной тайне. И тут уже на голову молодого человека начинают сыпаться скелеты из шкафа Грина…

Оба они в той или иной степени оказываются жертвами социальных условностей, которые калечат им жизнь. Сквозь слезы и смех двух героев спектакля неожиданно проступает битловское: «Все, что нам нужно – это только любовь». Росс берется исправить давнюю проблему мистера Грина…

Всю эту лирическую линию очень грамотно выстроила режиссер-постановщик Ольга Гаврилюк (Театр имени Леси Украинки). Режиссер Максим Голенко («Дикий театр») в «Гомо советикусе» делал упор на сатирические детали, а здесь была видна тонкая нюансировка с мелодиями сердца.

Фото автора

Публика в финале устроила артистам овации и пять раз вызывала их на бис.

Алексей Вертинский

Фото автора

Когда удалось пробраться сквозь толпу восторженных зрителей, Mind пообщался с мэтром в его гримерке.

– Что было самым сложным для вас в этой постановке?

– Тяжелее всего изображать глубокого старика. Режиссер Оля Гаврилюк говорила: «Леша, держи себя!». Начало спектакля мне далось очень трудно. Ведь публика ждет, что сейчас Вертинский начнет «вышивать». А я выполняю установку режиссера: «Играй обхарканного, одинокого, несчастного старика». Мне приходилось просто держать в узде свой темперамент.

– Ничего, ближе к финалу вы будь здоров как разошлись. Не хочу выдавать все секреты спектакля, но вы – родитель, ваша дочь Ксения – успешная актриса. Вы бы поступили, как Грин?

– Сама мысль, что я мог бы поступить как он – рвет мою душу на части. (Вздыхает.) Я бы не смог. Хорошо, что я здесь только предполагаемый герой. Но я все равно испытываю счастье в финале спектакля, когда проблема разрешается.

– У вас в последнее время хватает ролей, так или иначе связанных с темой нетрадиционной ориентации – нашумевший спектакль «Афродизиак», фильм «Свингеры», эта премьера. Вы выступаете адвокатом секс-меньшинств?

– Мне за державу обидно! Украина в этом смысле, как страна XVIII века – дышит совсем по-крестьянски: все эти попытки сорвать гей-парады и т. д. Поэтому я хоть что-то делаю, чтобы изменить нашу дремучую украинскую ментальность.