Врач и политик – пока, пожалуй, наиболее перспективное сочетание для нации, заботящейся о собственном здоровье. MIND.ua и Центр демократии и верховенства права (ЦЕДЕМ) инициировали цикл интервью с врачами, которые имеют влияние на политику в сфере здравоохранения и прежде всего – защиты от курения. Как практикующие врачи, наши собеседники анализируют влияние табачных изделий на здоровье. Как политики – говорят о том, что следует делать, чтобы не подвергать угрозе здоровье живых и еще не родившихся, а такжео том, как следует изменить украинское законодательство, чтобы оно соответствовало европейским стандартам в сфере защиты здоровья нации от последствий курения.
Наша первая собеседница – Оксана Дмитриева. Она – врач-стоматолог и народный депутат Украины, заместитель председателя Комитета ВР здоровья нации, занимается внедрением трансплантации органов в Украине.
– Два года назад мир всколыхнула новость, что в США врачи провели пациенту пересадку легких, поврежденных в результате вейпинга. Были подобные случаи в Украине?
– Подобных случаев не было, поскольку мы пока практически не имеем опыта трансплантации легких, но о вреде здоровью от новых девайсов говорят все врачи и понимают, что об этом следует не просто говорить, а кричать.
– Возможна ли вообще в Украине трансплантация легких – существует ли необходимая инфраструктура: доноры, врачи, лекарства?
– В 2019 году был принят мой закон с изменениями правил трансплантации, поэтому, надеюсь, уже в этом году мы сделаем первые операции по трансплантации легких. За полтора года произошли необратимые сдвиги в вопросах трансплантации, однако легкие еще не пересаживали. Ведь эта операция – одна из самых сложных: очень много тканей и сосудов, которые надо совместить, велики риски отторжения в течение первого года. Наши врачи уже готовы к таким операциям, есть все необходимое оборудование, мы постоянно на связи с опытными врачами в Польше, Эстонии, Беларуси, Испании, Германии – консультируемся, обсуждаем, как лучше помочь нашим пациентам. Врачи готовы немедленно ехать в Украину участвовать в операциях, как только у нас совпадет донор и реципиент. И вот тут – главная проблема.
– Нет доноров?
– Не совсем. Сложность именно этой трансплантации в том, что легкие должны идеально подходить не только по результатам анализов, но и по размеру и форме, это почки можно взять больше или меньше, а здесь все должно встать на место идеально. И это сложно: все наши пациенты, ожидающие трансплантацию, очень худенькие. Подобрать материал непросто. Кстати, первая операция по пересадке легких состоялась в Украине в 2016 году и была неудачной, хотя донорами были родители пациента.
– Еще не умели делать такие операции? Или не было оборудования?
– Не в этом дело, сама операция прошла нормально. Я уже говорила, что легкие – это самый сложный для трансплантации орган. Но какой бы сложной ни была сама операция, главное – выходить пациента после хирургического вмешательства, чтобы легкие раздышались, чтобы все сосуды прижились и заработали. Если через пять лет после пересадки выживаемость составляет 50% – это очень и очень хорошо. В 2016 году новые легкие после операции не прижились. Спрогнозировать такой результат невероятно сложно. Например, мы провели трансплантацию поджелудочной железы – все прошло идеально. Целую неделю все было просто сказочно, а на восьмой день произошло ухудшение – и пациент умер. Это живой организм, реакции могут быть непредсказуемыми. Поэтому мы «торопимся медленно», чтобы подготовиться как следует.
– Как меняется жизнь человека с трансплантированными легкими?
– Если все проходит хорошо, после операции люди получают новую жизнь. Но им приходится всю жизнь пить иммуносупрессивные препараты, чтобы организм не решил вдруг отторгнуть чужеродный орган. Нельзя пропустить прием, изменить концентрацию. Но это в любом случае лучше, чем та жизнь, которую они ведут сейчас с больными легкими – они привязаны к кислородным баллонам без возможности даже разговаривать нормально.
– Иммуносупрессивные препараты, да еще и на всю жизнь, – это дорого?
– Мы недавно урегулировали вопросы иммуносупрессивной терапии – и препараты должно выдавать государство. Были разные сложности, ранее закупили более дешевые лекарства, дженерики (копия, которая по терапевтической эффективности и безопасности должна соответствовать оригинальному препарату– ред.), концентрация необходимого вещества в них была недостаточной, пациенты их никогда не принимали до этого. Но если уж пациент начал принимать оригинальный препарат, менять его нельзя. Поэтому мы с министерством решили все вопросы, и на 2022 год не должно быть проблем с поставками и выдачей необходимых лекарств.
– Насколько серьезное влияние оказывает курение на легкие?
– Об этом говорилось много раз. Очень серьезное: высушивание легких, спазм сосудов, загрязнение вредными веществами и, как следствие, – неизлечимые болезни. Курильщики меня всегда удивляли. Казалось бы, вокруг нас и так множество болезней, которые приводят к осложнениям, снижают качество жизни и даже делают ее невыносимой. Зачем же специально наносить себе вред? Со временем проблемы накапливаются, начинаются необратимые процессы, исправить ситуацию уже невозможно. А нам потом приходится всех лечить – и часто за счет государства. Кстати, неважно при этом, что именно курят люди – хоть сигареты, хоть новые модные нагревательные устройства, электронные сигареты или кальяны. Вред одинаков.
– Но запрещены только сигареты?
– Да. Именно поэтому мы и подали законопроект №4358, который должен уравнять все гаджеты для курения (с сигаретами – ред.). Сейчас действующее законодательство никак не защищает людей от вреда, который наносят электронные сигареты, их можно рекламировать и даже детям продавать – и это будет законно. Поэтому законопроект и предлагает ввести новые определения и уравнять «в правах» все устройства для курения. То есть, после принятия законопроекта их нельзя будет продавать лицам до 18 лет и свободно рекламировать. В конце концов, табак – это токсичное растение, которое содержит канцерогены даже в естественной форме, а в переработанном для курения виде (независимо от способа употребления) – более 50 канцерогенов.
– Законопроект также предусматривает изменения в информировании об этом вреде?
– Мы предлагаем увеличить площадь, отведенную под предупреждения о вреде для здоровья, – до 65%.
– Действительно ли эти «страшилки» кого-то пугают?
– На самом деле – да. В Украине графические предупреждения на пачках сигарет появились в октябре 2012 года – и это сразу дало положительный эффект, количество курильщиков уменьшилось. Опрос КМИС в 2017 году показал, что 54% нынешних курильщиков задумывались о прекращении курения из-за предупреждения на пачках сигарет – в конце концов, каждый, кто курит, видит пачку сигарет не менее 20 раз в день и 7000 раз в год! Просто с 2012 года эти предупреждения ни разу не менялись и люди к ним привыкли. А стоило бы чаще их менять и разнообразить рисунки. Например, ни разу не видела фото с пораженной полостью рта.
– Вы, как стоматолог, можете отличить по виду зубов, курит ли человек?
– Для этого и стоматологом быть не надо. Ротовая полость страдает от курения первой. Вот как раз сегодня, перед разговором с вами, едва вычистила от налета зубы пациенту-курильщику, и подумала, что налет с зубов я – пусть это и непросто – отчищу, а легкие-то не вычистишь...
– Вред для рта и зубов также не зависит от того, что именно курит человек?
– Есть своя специфика у каждого из устройств, но уровень вреда одинаково высок. Например, когда пользовались мундштуками, зубы трескались, стирались, на них были сколы, на губе – атрофированные участки от хронической травмы. Сигареты часто держат на одну сторону, поэтому портится прикус, меняется форма губ, быстрее стираются зубы. То же – от вейпов, электронных сигарет и других гаджетов.
И абсолютно от всех устройств – испорченные черные зубы и налет, предрак губы – лейкоплакия, больные десны из-за спазма сосудов, который нарушает кровообращение. Кстати, если мы, стоматологи, делаем пациенту операцию или вставляем импланты, мы запрещаем курить, поскольку это сильно замедляет заживление. Обо всем этом надо писать и даже печатать фото пораженных зубов и десен на пачках. Легкие никто не видит, а вот зубы, губы, десны – это уже внешность, она важна для всех.
– Часто бывает так, что человек вроде бы и хочет бросить курить, но не может – поэтому и ищет другие, менее вредные средства...
– Вот поэтому и надо объяснять, что разницы нет. Я недавно убеждала одного пациента-курильщика, который рассказывал, что перешел с сигарет на электронное устройство и стал меньше кашлять – значит, это менее вредно. А дело только в том, что у сигарет сухой горячий дым, который мешает образованию мокроты, и поэтому легкие еще и пересушиваются. А вот вредных веществ вы получаете столько же, спазм сосудов – такой же, все риски остаются одинаковыми в каждой затяжке.
– Так дайте совет врача, как помочь человеку бросить курить?
– Я никогда не курила – соответственно никогда не бросала, а советы все же должны давать люди, у которых есть собственный опыт. Думаю, нам стоит задуматься об изменениях в Закон о психологической помощи нарко- и алкозависимым людям – в разрезе помощи бывшим курильщикам. Потому что это действительно сложно – избавиться от какой бы то ни было зависимости. Но это никогда не поздно сделать. Вы не вернете полностью здоровье, но сможете по крайней мере не наносить еще больший вред. Я точно понимаю, что лучше всего людям удается начать борьбу и выиграть, когда есть мотивация. Плохо только, когда человек или кто-то из его близких серьезно заболел и мотивация уже поднимается на уровень «брось или умри».