Mind подводит итоги года, выделив в каждой отрасли национальной экономики людей и структуры, которые проявившиели себя после 24.02, особенно ярко – пусть и не всегда успешно, столкнувшись с беспрецедентными, даже с поправкой на общий кризис, вызовами. Этот список не является рейтингом, но он отражает мнение профильной части редакции о том, что наиболее важное произошло в работе той или иной индустрии.
«Пострадавший года» – компания / бренд, понесшая непоправимый ущерб из-за войны.
«Несокрушимый года» – компания / бренд, значимый для отрасли, понесший огромные убытки из-за войны, но сумевший возобновить работу и продолжать ее.
«Соглашение года» – наиболее значимое для страны / отрасли соглашение, самое масштабное по размеру и/или влиянию, которое приобретает еще большее значение в силу военных действий и будущего восстановления страны.
«Позитивное удивление года» – компания / бренд / персона, которые на фоне вооруженной агрессии сумели вырваться в лидеры / нарастить прибыли / занять проактивную позицию, что стало неожиданностью для отрасли / профессионального сообщества / рынков и придало дополнительную устойчивость отрасли / стране.
«Разочарование года» – компания / бренд / персона, которые на фоне вооруженной агрессии, имея огромные ресурсы, не смогли ими правильно распорядиться или заняли деструктивную позицию.
«Антисчастливчик года» – компания / бренд / персона, которые накануне войны весомо проинвестировали в какой-то проект / актив / нишу, но война это уничтожила в корне или же начинание потеряло актуальность на долгие годы.
«Провал года» – структуры, персоны и институции, принимавшие наиболее неудачные / противоречивые / неуместные решения в условиях военного времени.
«Бенефициар войны» – компания / бренд / персона, которые на фоне вооруженной агрессии получили больше выгоды, чем убытков.
Поскольку формат работы и насыщенность событиями в разных областях значительно отличаются, то в каждой отрасли может быть от четырех до семи номинантов.
Следующий раздел проекта Mind Nominations 2022 – Государственные финансы и фискальный сектор
Для сферы государственных финансов война стала таким же шоком, как и для бизнеса. Кабинету Министров, Национальному банку и депутатам нужно было срочно решить три главных задачи: найти источники покрытия бюджетного дефицита, удержать курс гривны и сохранить налоговые поступления. Нельзя сказать, что со всеми этими задачами власть справилась на «пятерку». Но спустя почти 10 месяцев войны можно сделать однозначный вывод: краха фискального сектора удалось избежать.
В целом украинская экономика адаптировалась к военным реалиями и со скрипом, но продолжает работать. Об этом, в частности, свидетельствует тот факт, что к осени падение экономики замедлилось. В І квартале 2022 года ВВП Украины (здесь и далее – данные Госслужбы статистики год к году) снизился на 15,1%, во ІІ – на 37,2%, в ІІІ – на 30,8%. Более того, с учетом сезонного фактора в ІІІ квартале по сравнению со ІІ кварталом ВВП вырос на 9%. Снижение валового внутреннего продукта в 2022 году, по оценкам как правительства, так и НБУ, превысит 30%.
Второй важный индикатор «экономического здоровья» – уровень инфляции. Цены на продукты и услуги начали ползти вверх сразу после вторжения и в ноябре их рост в годовом исчислении составил 26,5%. Прогноз на весь 2022 год – около 30%. Увы, но ускорение инфляции было неизбежно. Оно связано с нарушением логистики, с ростом издержек производителей и сокращением объемов выпуска продукции во всех отраслях из-за разрушения мощностей, оккупации территорий и остановки предприятий в условиях энергодефицита. При этом еще большего ускорения инфляции все-таки удалось избежать, поскольку НБУ свыше полугода держит учетную ставку на уровне 25%, стимулируя таким образом удорожание заемных ресурсов в экономике и замедление роста цен.
А вот состояние государственной казны не может не тревожить. Дефицит госбюджета постоянно растет и внутренних ресурсов на то, чтобы его перекрыть, катастрофически не хватает. К декабрю размер дефицита превысил 807 млрд грн, это в четыіре раза больше, чем за весь 2021 год. Пока Минфин и НБУ латают эту дыру за счет эмиссии и международной помощи. С одной стороны, такие меры оправданы в нынешних условиях, но они приводят к накоплению внешнего и внутреннего долга (его уровень – более 83% ВВП), и в перспективе снижают потенциал восстановления экономики.
На фоне всех этих макроэкономических потрясений постепенно происходит ужесточение налоговой политики. Аргумент простой: нужно хоть как-то наполнять бюджет, а с этим дела обстоят неблестяще. Например, по итогам ноября Государственная налоговая служба недовыполнила план поступлений нарастающим итогом на 1,7%. К тому же не стоит забывать о том, что в 2023 году расходы государственного бюджета на оборону превысят 1,14 млрд грн, это почти половина всех издержек.
Разумеется, для воюющей страны армия и безопасность – приоритет. Но поскольку 1,15 млрд грн доходов госбюджета-2023 должны сгенерировать именно налоговые поступления, о снижении фискального давления в обозримом будущем говорить точно не стоит.
Впрочем, в макроэкономических прогнозах на 2023 год есть хоть и небольшие, но ростки оптимизма. И НБУ, и правительство, и главный кредитор Украины в лице Международного валютного фонда (МВФ) сходятся во мнении, что ВВП нашей страны в будущем году вырастет. Ненамного, на 3–5%, но рост будет. Инфляция замедлится раза в 2–2,5. Правда, это при условии, что активная фаза военного конфликта завершится в первом полугодии 2023 года. Если боевые действия будут длиться дольше, то, по оценкам НБУ, полноценное восстановление украинской экономики начнется не ранее 2024 года.
При этом зависимость Украины от внешней денежной поддержки останется на высоком уровне, равно как и потребность в долговом финансировании госбюджета с участием Минфина.
Соглашение года
Помощь иностранных партнеров – $28 млрд, которые помогли украинской экономике выстоять
Украина получила мощную финансовую (и не только) поддержку со стороны других стран и международных организаций. По данным Института мировой экономики Киля (Kiel Institute for the World Economy, Германия), за 11 месяцев 2022 года общая сумма анонсированной и предоставленной помощи (финансовой, военной и гуманитарной) превысила $120 млрд. Если принимать во внимание только денежные вливания, на нужды государственного бюджета получено более $28 млрд, из которых 42% – гранты. Как сообщает НБУ, за счет этой поддержки удалось закрыть более половины потребностей госбюджета (речь о его дефиците).
Наибольший объем финансирования к ноябрю выделили Украине (данные Минфина): США – в размере $10 млрд, различные институции ЕС (Еврокомиссия, Совет Европы и т. д.) – $7,4 млрд, МВФ – $2,7 млрд, Канада – $1,5 млрд, Германия – $1,4 млрд, Великобритания – $1,1 млрд.
В 2023 году Украина рассчитывает получить не меньше, а то и больше денег. Министр финансов Сергей Марченко ожидает, что международные партнеры Украины предоставят в 2023-м $38 млрд финансовой помощи.
Это, кстати, даже чуть больше, чем заложенный в госбюджете-2023 дефицит, его размер составляет порядка $35,5 млрд.
По оценкам Нацбанка, львиную долю этой суммы обеспечит Евросоюз. Парламент ЕС в конце ноября одобрил пакет макрофинансовой помощи Украине на общую сумму 18 млрд евро. Вторым по объему поддержки донором станут США. Сенат штатов уже утвердил программу финансирования Украины на $45 млрд в 2023 году, из которых $13,4 млрд – это экономическая и бюджетная поддержка.
«Средства от США, вероятно, поступят в форме грантов, а от ЕС предусмотрены как льготные беспроцентные кредиты на срок до 35 лет с десятилетней отсрочкой до первого погашения», – уточняет НБУ в своем декабрьском отчете о финансовой стабильности.
Помимо этого, Украина не теряет надежды возобновить кредитное сотрудничество с МВФ. Фонд согласовал четырехмесячную мониторинговую программу украинской экономики, которая может стать подготовительным этапом к получению нового кредита.
Кстати, МВФ считает, что потребность Украины в международном финансировании в 2023 году составит до $57 млрд, но не менее $3 млрд ежемесячно.
Удивление года
Гривна удержалась – девальвация превысила 50%, но все могло быть значительно хуже
Национальная валюта всегда реагирует на любые форс-мажорные обстоятельства. Наивно было бы полагать, что такой шок, как война, станет исключением. В первые же после 24 февраля дни курс гривны на черном рынке превысил 30 грн/$ и устремился к 35–40 грн/$. Национальный банк, впрочем, сохранял официальный курс на довоенном уровне 29,6 грн/$ вплоть до середины лета и только 21 июля снизил его до 36,6 грн/$. Правда, официальный курс действует только как индикатор для сделок на межбанковском рынке. Потому что наличный рынок как жил, так и живет по своим правилам. Но и там курс несколько месяцев кряду ведет себя спокойно.
Нацбанк вовремя сориентировался и смог спасти гривну от обвала. Самое главное, что сделал НБУ, – это гасил спрос на валюту и поэтапно пресекал лазейки для спекулянтов.
Например, регулятор ограничил моментальные валютные переводы физлиц за пределы Украины, заблокировал P2P-переводы с гривневых на карты иностранных банков и запретил безналичную покупку валюты для населения. Сейчас приобрести валюту в безналичной форме можно лишь при условии ее размещения на трех- или шестимесячном депозите.
Кроме того, экспортеры и импортеры могут совершать сделки на межбанке только по официальному курсу, который ощутимо «крепче» наличного и составляет 36,6 грн/$. Такой подход позволяет избежать нестабильности на рынке и сохранить международные резервы НБУ.
Итого, к концу 2022 года Украина подошла с относительно стабильным и предсказуемым наличным курсом, который не вышел далеко за пределы 40 грн/$. В госбюджете-2023 среднегодовой курс заложен на уровне 42,2 грн/$, что тоже воодушевляет.
Суммы валютных интервенций на поддержание гривны сокращаются. В сентябре НБУ продал на межбанковском рынке свыше $2,79 млрд, в ноябре – $1,63 млрд. Наличный рынок практически в балансе: в течение трех последних месяцев население ежемесячно покупает в банках и обменных пунктах в пределах $1,4 млрд и продает $1,1–1,3 млрд.
Хотя, стоит заметить, что без вливаний извне Нацбанку было бы гораздо сложнее. Именно благодаря международной помощи резервы НБУ постоянно пополняются (их уровень с 1 января по 1 декабря 2022 года снизился лишь на 10%, до $28 млрд), что дает ему возможность сдерживать девальвацию.
Разочарование года
Печатный станок в режиме 24/7 – без эмиссии во время войны не выжить, но экономика за это спасибо не скажет
Поскольку помощь из-за рубежа не способна полностью решить бюджетные проблемы и, в том числе, обеспечить важнейшие социальные выплаты (пенсии, субсидии и т. д.), Кабинет Министров прибегает к эмиссионному финансированию государственной казны.
Физически гривну, конечно, никто не печатает. Но эмиссия идет полным ходом за счет того, что Нацбанк выкупает военные облигации (ОВГЗ), которые размещает Минфин. С 24 февраля по 29 декабря включительно портфель гособлигаций НБУ «распух» в 2,3 раза – с 310 млрд грн до 705 млрд грн. Говоря простым языком, в экономику попали 395 млрд ничем не обеспеченных гривен. На фоне других факторов, конечно, негативное влияние эмиссии в виде инфляции и девальвации частично сглаживается. Но в будущем это все еще Украине аукнется.
Можно было бы обойтись без печатного станка в сложившихся условиях? Вряд ли. Но снизить объемы эмиссии – вполне.
НБУ еще с лета призывал Минфин увеличить доходность по ОВГЗ, чтобы облигации скупал не только Нацбанк, но и банки, и бизнес, и население. Тогда военные облигации работали бы более эффективно на благо экономики. Но поднимать ставки по гособлигациям Минфин начал только к осени. И лишь к декабрю они стали более-менее «рыночными» – до 19,5% годовых, хотя при таком уровне инфляции они все равно не могут заметно заинтересовать покупателей. У банков и вовсе есть альтернатива в виде депозитных сертификатов НБУ, доходность которых при текущей учетной ставке составляет 23%.
В итоге, с конца 24 февраля по 29 декабря банки сократили свой портфель ОВГЗ на 7%, до 489 млрд грн, а инвесторы-юрлица – на 5,6%, до 76,5 млрд грн.
Тем не менее НБУ заявил, что из-за негативного влияния на валютный рынок и на цены, в 2023 году правительство все же планирует отказаться от эмиссионного финансирования госбюджета. Но у Сергея Марченко немного другая точка зрения. Он считает, что без печатного станка можно будет обойтись только при условии, если международные партнеры выделят необходимые $38 млрд.
Антисчастливчик года
Госбюджет и его огромный дефицит – несмотря на многомиллиардную помощь и эмиссию, денег все равно не хватает
Когда Верховная Рада в конце 2021 года утверждала госбюджет на 2022 год, никто в него не закладывал военные риски. Поэтому с началом вторжения деньги из бюджета стали стремительно утекать, в то время как поступления – падали.
В итоге Украина не первый месяц живет с перманентным бюджетным дефицитом в размере около $5 млрд. Такую цифру еще весной озвучил премьер-министр Денис Шмыгаль, который объяснял, что госбюджет выполняется на уровне 50–70% довоенного, а расходы – на социальные программы, на армию и безопасность – очень сильно выросли.
После запуска «зерновой сделки» ситуация с наполнением госбюджета стала чуть лучше, потому что выросли налоговые и таможенные платежи. Но этого все равно недостаточно. К тому же с приходом холодов и началом обстрелов энергетической инфраструктуры многие сферы бизнеса снова начали буксовать, что неминуемо скажется на поступлениях в госбюджет. В ноябре, к примеру, таможенные платежи составили 33,4 млрд грн, что на 32% хуже, чем годом ранее.
Вдобавок к этому расходы меньше не становятся. Есть много социальных программ, которые просто невозможно свернуть. В начале декабря Кабмин выделил 12,6 млрд грн на покрытие жилищных субсидий и льгот на оплату жилищно-коммунальных услуг, а буквально на днях – 600 млн грн на дополнительные выплаты военнослужащим и 400 млн грн на гранты бизнесу.
А поскольку главные усилия в 2023 году будут брошены на безопасность и оборону, сократить пропасть в госбюджете своими силами никак не удастся. Реальный уровень бюджетного дефицита (без учета внешней помощи) в будущем году составит 21% ВВП. Это еще один аргумент в пользу того, что желание правительства отказаться от эмиссии выглядит слишком оптимистично.
Провал года
Непоследовательная налоговая политика – бизнес вопреки всему пытается работать, но усиление налогового бремени его убивает
В начале войны власть пошла по пути налоговой либерализации. «Нужно вернуть малый и средний бизнес. Убрать все, что мешает. Максимально ослабить налоги, убрать все затруднения, абсолютно все», – выступил в начале марта с инициативой простимулировать работу бизнеса в условиях военного положения президент Владимир Зеленский.
Парламент тогда снизил налоги на топливо, запретил проверки бизнеса, ввел специальный режим для плательщиков 3-й группы единого налога (возможность платить ЕН по ставке 2% вместо 5% с оборота), убрал штрафы за неподачу налоговой отчетности, освободил от ввозной пошлины и НДС импортные товары. Но в течение лета и осени большинство из этих льгот были отменены.
С одной стороны, депутаты предупреждали, что такие послабления – явление временное. С другой стороны, возврат полноценного налогообложения происходит параллельно с ухудшением регуляторного климата. Например, в конце мая вступил в силу закон №2260-IX, который дал налоговикам право проводить камеральные, фактические и документальные внеплановые проверки. А в начале декабря Кабмин принял постановление №1363, нормы которого позволяют проводить внеплановые проверки всем ведомствам без исключения, невзирая на военное положение.
При этом вести какой-либо диалог с бизнесом по поводу налоговой реформы власть отказывается. Например, глава парламентского Комитета по вопросам налоговой, таможенной и финансовой политики Даниил Гетманцев назвал «безответственной» и «неразумной» концепцию «10–10–10» (это ставки трех ключевых налогов – на прибыль, НДС и НДФЛ), которую инициировал замглавы Офиса Президента Ростислав Шурма.
Но больше всего проблем бизнесу сейчас доставляют массовые и беспричинные блокировки НДС-накладных. О проблемах с регистрацией НДС-накладных не раз сообщали и Европейская Бизнес Ассоциация, и Союз украинских предпринимателей. Кроме того, Совет бизнес-омбудсмена провел свой анализ сложившейся ситуации и пришел к выводу, что система блокировки НДС-накладных работает некорректно, из-за чего фактически происходит дотирование бюджета за счет оборотных средств предприятий.
Проблемы с НДС начались после того, как 14 октября вступило в силу постановление Кабмина №1154. Если коротко, нормы этого документа позволили налоговикам блокировать даже накладные, уже прошедшие регистрацию, а также присваивать рисковый статус компаниям (это означает, что налогоплательщик имеет признаки схемных операций), не имеющим нарушений.
Блокировка накладных влечет за собой еще одну проблему – невозможность получить бюджетное возмещение НДС. В ноябре государство задолжало бизнесу порядка 14 млрд грн НДС.
Гетманцев от проблем с НДС-накладными открестился, заявив, что не он менял правила их регистрации, а Кабмин. Поэтому, все претензии к правительству. И оно, похоже, услышало бизнес: 23 декабря Кабмин внес поправки в алгоритм блокировки и регистрации налоговых накладных. Правительство заверило, что теперь для добросовестных налогоплательщиков эти процессы станут «необременительными». Так это или нет – покажет лишь время. Потому что с 1 января 2017 года, когда появилась система регистрации налоговых накладных, она никогда не работала без огрехов и без ручного вмешательства со стороны налоговой.