Иван Плачков: «Стокгольмский суд де-факто обязал Украину закупать газ у Газпрома»

Mind побеседовал с бывшим главой министерства топлива и энергетики Иваном Плачковым о том, как он видит перспективы реформы НАК «Нафтогаз Украины, которая стала заложником сложных взаимоотношений между руководством госхолдинга и правительством. Учитывая весьма значительный опыт в системе государственного управления, в своих рассуждениях наш собеседник вышел за пределы традиционных представлений об актуальных процессах и людях во власти, способных изменить ситуацию. 

Интересными оказались размышления Ивана Плачкова о проблемах нынешнего государственного менеджмента в нефтегазовой отрасли, перспективах украинско-российских газовых отношений и тех трансформациях, которые способны реально улучшить национальную экономику.

– В этом году «Нафтогаз» должен возобновить закупки российского газа напрямую у «Газпрома» – 5 млрд куб. м на условиях «бери или плати». Такое решение принял Стокгольмский арбитраж накануне Нового года. Чтобы выполнить это условие, стороны должны согласовать цену на газ. Как вы оцениваете перспективы таких переговоров?

– Решение Стокгольмского арбитража по спору «Нафтогаза» и «Газпрома», о котором стало известно в конце декабря, частично удовлетворило требования украинской стороны к «Газпрому». Однозначной победы Украины в этом решении нет. Да, еще своим первым решением по этому спору арбитраж признал несправедливым условие «бери или плати». И 22 декабря, по информации НАК, требование «Газпрома» доплатить $56 млрд по этому условию отклонено. Однако декабрьским решением «Газпром», по сути, получил гарантии погашения долга по сниженной цене (цене, сложившейся в Европе) в объеме $1,5–2 млрд. А суд обязал Украину закупать около трети – 5 млрд куб. м – от всего импорта газа Украиной, за счет закупок у «Газпрома». Цену этого газа еще предстоит согласовать, поэтому Украина и Россия должны будут возобновить непростые переговоры.

Это проблема государственного уровня, за решение которой отвечает правительство Украины. Переговоры должны вестись на межправительственном уровне, на уровне отраслевых министерств с участием, в том числе, «Нафтогаза» и «Укртрансгаза».

Ситуация усугубляется тем, что и без того сложные отношения между компаниями еще, на мой взгляд, усложнились в ходе слушаний в Стокгольме. Стороны предъявляли друг другу много требований, в том числе и необоснованных. Поэтому будущий межправительственный диалог будет сложным. И, чтобы выйти из этого процесса с взаимоприемлемыми решениями, в этих переговорах должна участвовать вся государственная машина.

Но большинство настоящих профессионалов – специалисты государственного уровня, способные адекватно оценивать ситуацию, эффективно решать актуальные проблемы и вести переговоры, сейчас оказались невостребованными. Кто-то – по своей воле, кто-то – против нее. Ведь в нынешних условиях, которые сложились в стране, существует риск, что высококлассные специалисты будут перемолоты в жерновах эмоций тех, кто далек от профессионального управления государством.

– В современной истории Украины были эффективные руководители государственного уровня, способные решать самые сложные газовые проблемы с выгодой для страны?

– Тут я могу озвучить свое мнение, которое может показаться непопулярно и противоречит сложившимся стереотипам.

Первое. В современной истории Украины самым эффективным переговорщиком по газу был Леонид Данилович Кучма, который в кризисных ситуациях садился в самолет и лично урегулировал проблемы поставок газа в Москве, Узбекистане, Казахстане или Туркменистане. В то время был совсем другой период взаимоотношений между государствами, в том числе и на уровне первых лиц.

Второе. Игорь Бакай (создатель НАК «Нафтогаз Украины и первый руководитель) в свое время проводил достаточно эффективные переговоры по поставкам газа в Украину в обмен на бартерные поставки, как правило, невостребованного в Украине оборудования и материалов в Россию, Казахстан, Туркменистан по очень выгодным для Украины ценам. В период конца 1990-х – начала 2000-х годов Украина получала необходимый объем газа, что позволяло обеспечивать его баланс без повышения цен для населения и промышленности.

Третье. В 2005 – 2006 годах случилась так называемая первая газовая война, когда шли очень сложные переговоры по ценовым параметрам, объемам поставки. Тогда одним из самых профессиональных и бескомпромиссных переговорщиков был Игорь Воронин (курировал международные контракты в «Нафтогазе». – Mind). В ходе переговоров был достигнут компромисс, поставки газа в Украину возобновились. При этом повышение цены с $55 до $95 за 1000 кубометров было компенсировано повышением цены за транзит с $1,09 до $1,6. То есть экономического ущерба для Украины не было.

И конечно же, успешность переговоров основывалась на высочайшем профессионализме ответственных работников «Нафтогаза Украины» – Николая Гончарука, Антонины Марченко и многих других.

– Украине, кроме закупок газа, в ближайшей перспективе также надо урегулировать с «Газпромом» транзит российского газа после 2019 года, когда закончится действующий контракт. В нынешней сложной политической ситуации между Украиной и Россией возможен ли взаимовыгодный консенсус в транзитном вопросе?

– Серьезная проблема в том, что официально у нас с Россией войны нет, но и переговоры для урегулирования спорных вопросов странами также не ведутся. «Нафтогаз Украины» заинтересован сохранить газовый транзит, однако не обозначены конкретные условия этого транзита. Но прежде всего, эта тема должна стать предметом межправительственных договоренностей.

Основные переговорщики с обеих сторон – это министерства энергетики, а «Газпром» и «Нафтогаз» должны стать участниками и исполнителями результатов этих переговоров. Для большей надежности, есть смысл проводить их на территории третьей стороны – в Евросоюзе. Но все проблемы обсуждать надо не с позиции эмоций, а с точки зрения права и экономической целесообразности.

Игнорировать или замалчивать проблему будущего украинской ГТС – это большая ошибка и даже преступление. Но этот вопрос никогда не решался на уровне компаний. Будущее ГТС – это проблема государственного масштаба, в том числе касающаяся и нашей национальной безопасности. Главная роль в ее решении должна быть отведена правительству Украины, которое определяет стратегию развития украинской экономики в целом и конкретно «Нафтогаза». А стратегия НАК должна соответствовать стратегии развития всего государства.

Да и такое сильное напряжение в отношениях с Россией долго продолжаться не может. Ситуация постоянно меняется. И даже заклятые враги, как свидетельствует история Западной Европы, могут в перспективе стать ближе, чем до ожесточенного противостояния. Так, например, произошло в отношениях Германии с Францией, Польшей, Британией.

Украине надо как можно скорее приступить к обсуждению перспектив ГТС. Ведь это не только во многом определяет весомый статус в раскладе на европейском газовом рынке, но и, конечно же, возможность получения финансовых выгод. Но обстоятельства осложняются тем, что в Украине уже фактически началась президентская избирательная кампания. Поэтому, к сожалению, этот вопрос рассматривается через призму политической составляющей.

Похожий прецедент уже был. Вспомните, какие страсти кипели вокруг нефтепровода «Одесса – Броды», чтобы обеспечить поставку каспийской нефти в Польшу через украинскую территорию. Сколько звучало громких пафосных споров! Реверс… Аверс…

– И что в итоге?

– Ничего. Нынешняя ситуация с украинской ГТС очень напоминает ту историю. Но у нас еще есть шансы сделать так, чтобы судьба ГТС сложилась более благополучно, чем нефтепровода «Одесса  – Броды», который почти канул в лету… Мы обязаны сделать так, чтобы этот стратегический актив приносил пользу нашему государству и укреплял его позиции на международной арене.

– Шансы решить проблему ГТС, о которых вы упоминаете, высоки?

– Украина – молодое государство. Всего лишь 27 лет идет процесс становления как демократии, так и экономики. А противостояние на востоке, потеря Крыма значительно усугубляет ситуацию.

Сегодняшняя власть в нашей стране неэффективна по целому ряду причин: кадровая чехарда, ротации, абсолютно не логичные назначения, в том числе представителей других стран. На мой взгляд, власть еще не созрела для того, чтобы в полной мере противостоять сегодняшним вызовам.

Основной признак слабости – это высокий уровень тенизации экономики, который я оцениваю до 60%. Это значит, что поступления налогов в государственный бюджет очень низки. Из-за этого государство не в состоянии выполнять свои социальные функции – обеспечивать высокое качество медицинского обслуживания, образования, безопасности и т. п.

– Как вы оцениваете качество управления «Нафтогазом Украины» в таких неблагоприятных экономических и внешнеполитических условиях?

(ответ был изменен при согласовании)

– Я не завидую нынешнему руководству «Нафтогаза». В чем-то даже поддерживаю, переживаю за них. И даже многие их действия мог бы принять, если бы они были более искренними и открытыми. Не надо лишних слов, всем и без этого понятны все сложности! Да и людей нельзя обмануть перспективными идеями, какими бы привлекательными они ни казались.

Лучше честно объяснить, что в сложившейся ситуации реформа компании движется вперед, но не так быстро, как хотелось бы. А если кто может быстрее и эффективнее реформировать холдинг – пусть придет и реформирует. Но не надо держаться за его миллиарды! Ведь в любом случае наступит момент, когда карьера в «Нафтогазе» завершится. И если управлял честно, без лукавства и манипуляций, то будешь достойно и свободно себя чувствовать, а не прикрываться охраной и бронированными автомобилями.

Так и многие люди, которые неожиданно, во многом удивительно для нас попали в систему государственной власти, не пройдя все необходимые этапы роста, они по своему опыту еще не готовы к тому, чтобы полноценно и эффективно руководить на высоком государственном уровне.

Когда ты еще не дорос до нужного уровня, но волею судьбы попадаешь на высокую должность, ты подсознательно чувствуешь свое несоответствие, начинаешь излишне суетиться, проявлять публичную активность, много рассказывать о своих успехах в социальных сетях, мельтешить, говорить много лишнего. Создается впечатление, что они только тем и занимаются, что пишут посты в соцсетях, участвуют в международных конференциях, различных форумах. Тем самым как бы стараясь оправдать свое соответствие высокой должности. Такой стиль деятельности не способствует адекватной оценке происходящей ситуации и принятию эффективных решений в интересах государства.

– Не обидятся ли на ваше яркое сравнение молодые реформаторы?

– У меня достаточный жизненный опыт, который дает мне возможность оценивать ситуацию. Я считаю необходимым называть вещи своими именами.

Приведу некоторые примеры. Например, средний возраст в Сенате Конгресса США составляет 61 год, в Палате представителей – 57 лет, средний возраст министров в правительстве Великобритании – 49 лет, а в правительстве Германии – 56 лет и т. д. И для сравнения: средний возраст в украинском правительстве – 40 лет, в парламенте – чуть выше 40. Эта информация говорит сама за себя. Во власти опыт и молодость должны быть в гармоничном балансе.

У «Нафтогаза» есть еще одна особенность. Оборот компании огромный. И каждое утро ее руководитель распределяет суммы с шестью или даже семью нулями. Эту нагрузку трудно выдержать психологически. Это очень сильно влияет на мировоззрение человека, а его восприятие реальности искажается. Только люди морально устойчивые и с сильной психикой могут не поддаться соблазну при распределении этих сумм сегодня осчастливить одного, а завтра – другого.

– Что, по-вашему, в управлении госхолдингом происходит уже почти четыре года?

– Топ-менеджеров «Нафтогаза» постоянно раздирают противоречия. Они ночами не спят. Им действительно очень тяжело. Они пришли на волне реформ и провозгласили себя реформаторами. Современными, красивыми, европейскими. Они общаются со многими и в Евросоюзе, и в Вашингтоне, и в Лондоне. Им это очень нравится. И они очень искренне хотят быть такими передовыми. Я им верю. Они классные, продвинутые и умные. Это с одной стороны.

А с другой – они понимают, что если в кратчайшие сроки реализуют задекларированные реформы, то больше не получат доступа к тем миллиардам бюджета компании, которые контролируют сейчас.  И это тоже естественное чувство для каждого. И в этом их тоже можно понять.

По сути, нынешние руководители «Нафтогаза» пытаются сделать невозможное. Они стараются объединить западный менталитет, основанный на принципе разумной достаточности, с более естественным для наших широт византийским менталитетом. Генетическую память довольно трудно искоренить передовым западным образованием и опытом работы в частном бизнесе, полученным на Западе. С ними происходит ментальная ломка. Тут, в Киеве, как и все мы, они по своей сути – византийцы. А садятся в самолет, летят на Запад, и там приходится перестраиваться. Возвращаются – снова надо включать родной менталитет. Психологически им очень тяжело.

– Они постоянно в когнитивном диссонансе. И как в такой ситуации лучше реформировать «Нафтогаз»? Что порекомендуете с высоты своего жизненного и управленческого опыта?

– Отдельно с «Нафтогазом» мы ничего не сделаем. Нужна трансформация на государственном уровне. Не может «Нафтогаз» в условиях византийщины что-то делать, основываясь на западном менталитете. Иначе руководству компании не выжить.

Нам нужно максимально искоренить византийщину из нашей жизни и из алгоритма взаимоотношений на всех уровнях. Это необходимая, важная и посильная задача. Да и страна уже сама постепенно меняется. Эволюция общества – это естественный процесс, его не остановить. Оно больше не настроено терпеть во власти тех, кто противоречит ценностям евроинтеграции, демократии и рыночной экономики. А вместе со страной постепенно будут трансформироваться и принципы управления «Нафтегазом», которые обеспечат эффективную реформу госхолдинга, как одной из составляющих реформ украинского государства.