«Это сложный процесс в четыре этапа. Сначала делается гипсовая формовка по моему телу. Потом гипсовые фрагменты снимаются и собираются в единую форму, во внутрь которой заливается гипс. Далее верхний слой разбивается и получается гипсовая скульптура, с которой на следующем этапе снимается силикон. Он сам по себе не держит форму, поэтому поверх него делается слой, который будет его фиксировать. Раньше я делала формы только из гипса, но их хватало всего на две-три отливки. А силиконовая выдерживает значительно больше отливок из разных материалов. На создание одной формы уходит бочка силикона (70–80 кг). В процессе много отходов, иногда приходится все переделывать.

Я делаю все вместе со своим мужем, Олегом Винниченко [ULEG]. У него очень большой опыт, он знает все технические нюансы, хотя не позиционирует себя как художника. Мы вдвоем конструктивно все обсуждаем, но и сам материал дает примерно 30% концептуального решения. Перед формовкой я тщательно депилирую практически все тело, а голову заматываю целлофаном. Дышу через вставленные в нос трубочки. Это тяжело, так как приходится стоять полтора-два часа. Гипс сначала очень холодный, а потом нагревается до 60 градусов. На теле иногда появляются ожоги и отеки. Сейчас я не могу выдерживать целую формовку, потому что у меня развивается клаустрофобия, я начинаю паниковать и все с себя срывать. Поэтому сперва делается все тело, и только в самом конце отдельно маска. «Меня» собирают из кусочков, это уже ювелирная работа».