Q&A: как вернуть изъятое силовиками оборудования

18 июля Апелляционный суд Киева отказал СБУ в аресте имущества YouControl. Изъятое оборудование до сих не вернули, сообщили Mind в компании. Хотя де-юре решение суда подлежит незамедлительному исполнению. А де-факто этот инцидент – не исключение из правил.

Увлекательный процесс возврата может растянуться на годы. К примеру, в июне 2015-го суд обязал СБУ вернуть серверы хостинг-провайдера NIC.ua.  Изъятое оборудование «доехало» до компании лишь в мае 2016-го.

Стоимость вывезенной силовиками из компаний техники оценивалась в десятки, а порой и сотни тысяч долларов. Mind выяснял, что стоит предпринять бизнесу, чтобы в ходе обыска не вынесли все подчистую вместе с компьютерными мышками, клавиатурами, роутерами и другими гаджетами, «содержащими» ценную для следствия информацию. А также, какие «круги ада» нужно пройти компании, чтобы вернуть изъятое оборудование.

Какую технику имеет право изымать следователь в ходе обыска? После громких скандалов в СМИ многие следственные судьи стали четко прописывать в определении суда на обыск, какое именно оборудование можно увозить. Размытые решения встречаются все реже, рассказывают юристы.  

Вместе с тем четкий перечень разрешенной для изъятия техники не связывает руки следователю. «Он имеет право на свое усмотрение изъять любое имущество, которое, по его мнению, может быть доказательством совершения преступления. Но в следующие 48 часов следователь должен обратиться в суд  с ходатайством об аресте этого имущества и объяснить, зачем, к примеру, личный телефон рядового сотрудника направлять на экспертизу. Если следователь не сформулирует необходимость проведения экспертизы, то правильный судья, скорее всего, не даст разрешения на арест. Как бы сегодня ни обвиняли судей в коррупции и непрофессионализме – далеко не каждый судья выносит решение изъять и арестовать «все и вся». А судей «на потоке», зависимых от  правоохранительной системы, многие знают», – считает адвокат, партнер практики безопасности бизнеса Juscutum Денис Овчаров.

В определении суда на обыск разрешается изымать только то оборудование, в котором содержатся возможные доказательства  противоправной деятельности. Однако следственная группа начинает все паковать, не проверяя содержимое техники. Что делать? Прежде всего, добиться (законными методами) начала обыска только после приезда адвоката. Юристы советуют вначале внимательно прослушать текст определения суда (его следователь обязан зачитать всем сотрудникам перед началом обыска).

Знание текста документа позволит аргументировано отстаивать позицию компании. Журналист Mind как-то стал свидетелем удачного разрешения такого спора. Следственная группа принесла «мешки из-под картошки». В них уже собирались паковать около 10 ноутбуков сотрудников и системный блок. Но тут раздался голос «из зала»: «В решении написано, что имеете право забирать только то, на чем есть доказательства. А вы даже не включали нашу технику». Следователь услышал сотрудников, попросил пароли, быстро проверил содержание ноутбуков, искомого не нашел, в итоге ничего не изъяли.   

Обратные примеры – тоже не редкость. Приходилось наблюдать ситуации, когда следователь заявлял, что он не эксперт, поэтому «пакуем все – там разберемся», либо игнорировал попытки наладить диалог и требовал «не мешать проводить следственные мероприятия». В таких случаях адвокаты рекомендуют требовать видеофиксицию обыска, согласно статье 107 УПК. «При самостоятельной видеофиксации, например, на телефон, есть риск что его могут просто забрать и/или разбить об стену, – рассказывает Овчаров. – Но иногда такой риск обоснован. Наличие видеозаписи может стать доказательством осуществления следователем и оперативными сотрудниками противоправной деятельности. Например, злоупотребления служебным положением или халатности (например, если следователь не аргументирует, почему он забирает то, что не указано в решении суда и в дальнейшем не наложил арест на это имущество)».

Физически сопротивляться следственной группе достаточно опасно, считают юристы и приводят в пример кейс адвоката Олега Веремеенко. По версии правоохранителей, он попытался вырвать из рук следователя технику, которая не была указана в определении суда, и пробовал его задержать до прибытия наряда полиции. За что получил открытие на него уголовного производства. Вскоре дело будет передано в суд.

Можно ли препятствовать изъятию наличных? Адвокаты утверждают – нельзя. «Если крупная сумма денег будет лежать в офисе без документального подтверждения их нахождения – следователь с большой вероятностью их заберет. Впрочем, документальное подтверждение не гарантирует их сохранность», – поясняет Денис Овчаров.

Исключением может быть обыск в частном жилье возможных подозреваемых. Журналист Mind  наблюдал забавный диалог. В определении суда на обыск в квартире сотрудника телеком-компании разрешалось изъять деньги, «добытые преступным путем». Адвокат несколько раз интересовался у следователя, как он будет проверять (не)законность «пути». Вначале встречал жесткий отпор в стиле «заберем – потом подумаем, как». «Постойте, – говорил адвокат. – По решению суда, изъять можно только то, что добыто незаконно. Предлагаю вместе поискать купюры, на которых написано «эта купюра добыта преступным путем». Следователь от рационализаторского предложения отказался. Деньги из квартиры не изъяли.    

Зачем внимательно проверять протокол? «Бывали случаи, когда в протокол не вписывали все изъятое имущество или неправильно идентифицировали (например, указали неверные серийные номера), – рассказывает Овчаров. – Также в ходе обыска компанию могут банально обворовать. Поэтому важно требовать полного описания изъятого имущества в протоколе и перепроверить его на предмет ошибок. Это увеличит шансы на возврат имущества».

Изъятое оборудование правоохранители должны передать на экспертизу. Сколько она может длиться?  Де-юре максимальный срок ее проведения – до 90 дней. Де-факто процесс может длится годы. К примеру, четыре года назад были обыски «ВКонтакте» в Украине, забрали серверы Дурова. Техника до сих на экспертизе. И таких кейсов очень много.

Как правило, отвечая на вопросы об «оперативности» экспертизы, правоохранители ссылаются на нехватку экспертов и огромный объем работы. Юристы подтверждают: не врут. «В Украине почти каждый день проходят обыски. Только нашу компанию привлекают на 2,3 мероприятия в неделю. Представьте, какой может быть оборот техники. Большинство оборудования скидывается на Киев, – делится подробностями партнер практики безопасности бизнеса Juscutum. – А экспертов действительно немного. Быстро проводить экспертизу может только СБУ. И только потому, что они в прямом подчинении и у них есть компании на подряде».

Экспертиза может стать и формальным поводом для оттягивания возврата имущества. К примеру, по словам юриста компании YouControl Даниила Глобы, представители ГПУ и СБУ в официальных ответах компании обосновывают удержание имущества (в том числе денежных средств) проводимыми в их отношении следственными действиями и  судебными экспертизами.

Поэтому юристы советуют не ждать окончания экспертизы, а сразу действовать.

Что делать компании, после того как оборудование увезли? В течение 48 часов следователь, прокурор должен обратиться в суд с ходатайством про арест имущества (если изъятые предметы прямо не указаны в решении суда про обыск). Нередко силовики забывают об этой мелочи или суд отказывает в просьбе. «В таком случае имущество должно быть немедленно возвращено лицу, у которого оно было изъято, – поясняет Даниил Глоба. –  Однако на практике нормы УПК не всегда выполняются. К примеру, в ходе обысков у ООО «Ю-КОНТРОЛ», которые проводились  23 марта 2017-го следственной группой ГСУ СБ Украины, были изъяты все финансово-хозяйственные документы, компьютерная техника и денежные средства. До сих пор соответствующего ходатайства об аресте этого имущество подано не было».

Тогда собственник имущества имеет право потребовать вернуть оборудование. Как у следователя напрямую, так и через суд. «Как правило, обращаются в суд, чтобы судья обязал вернуть в связи с тем, что техника не арестована. Добровольно правоохранители вряд ли что-то вернут. Не слышал о таких чудесах за последние два года», – рассказывает партнер практики безопасности бизнеса Juscutum.

Причиной отмены ареста может стать ненаправление техники на экспертизу или невозможность ее оперативного проведения. «К примеру, эксперт документально подтверждает, что сможет провести экспертизу в 2019 году. К тому времени дело уже никому не будет нужно: следователь или в тюрьму сядет, или погоны получит», – иронизирует Овчаров.

Как вернуть деньги? По той же процедуре – через суд. К примеру, YouControl уже получил три судебных решения. «3 апреля определением Шевченковского районного суда Киева было отказано в удовлетворении ходатайства следователя ГСУ СБ Украины Мазуркова Д.Д. об аресте денежных средств, изъятых во время обыска по месту проживания Мильмана С.А. Другим определением того же суда от 20 июня суд обязал следователя вернуть деньги владельцу. 1 августа Печерский районный суд принял определение, которым обязал также и прокурора ГПУ, осуществляющего процессуальное руководство по делу, разрешить вопрос о возврате денег», – приводит пример Даниил Глоба. Впрочем, все три вердикта Фемиды до сих пор не исполнены.

Что делать, если правоохранители не хотят исполнять решение суда? «Решение суда о возврате получить не сложно. Сложно его исполнить, – считает Овчаров. – Следователь начинает игнорировать коммуникацию , адвокатские запросы, встречи. Мы расцениваем такое поведение как коррупционную составляющую из серии «когда вы со мной договоритесь – буду добрый». В таких случаях мы открываем на следователя уголовное производство за неисполнение решения суда. Компания становится потерпевшей от его противоправных действий, инициирует привлечение к ответственности».

Дальнейшее развитие событий зависит от способности адвоката оперативно найти и надавить на болевые точки следователя. «Уголовные дела, как правило, не доводятся до суда, потому что на определенном этапе следователь сдается: или сразу после открытия дела, или когда об УД становится известно его начальству, вышестоящей прокуратуре, или вследствие огласки в СМИ, или когда будущего подозреваемого начинают вызывать на допросы, собирается доказательная база его противоправных действий. В конечном итоге «жим-жим» срабатывает. Амбиции следователя («Почему не договориться полюбовно?») пропадают, оборудование возвращается. У меня были случаи, когда возвращали технику, которая якобы пропала, потерялась или компенсировался ущерб за «потеряшки», – поясняет Овчаров.

По мнению адвоката, страхов у правоохранительной системы достаточно много, а круговой поруки уже нет: «По крайней мере на средних и низших эшелонах. Она разрушена. Это тоже хороший инструмент, на котором можно «играть». Например, следователи из регионов бояться указаний из Киева. Столичные – опасаются публичности, тегов в «Фейсбуке». И таких инструментов очень много. Чистой юриспруденции по возврату техники – нет».

Также адвокаты советуют обращаться во всевозможные инстанции. «Мы направили обращения уполномоченному ВР по правам человека, бизнес-омбудсмену и ряду народных депутатов Украины, которые инициировали вопрос о прекращении незаконных действий перед СБУ и ГПУ, – приводит пример юрист YouControl. – Кроме того, отправили запросы распорядителям информации/держателям/администраторам реестров о наличии несанкционированного вмешательства нами в их работу. Получили отрицательные ответы.  В общем гласность, публичность и закон, надеемся, в сумме дадут результат».

Правоохранители согласись вернуть оборудование. Адвокаты компании приехали забирать технику. А в месте ее надежного хранения – пусто (или техника испорчена). Что делать компании? Вызывать полицию, писать заявление о краже. Так, к примеру, поступил собственник «СтипХоста» Андрей Киселев, когда выяснилось, что из здания прокуратуры Октябрьского района Харькова вынесли более 130 его серверов. Совершенно «незаметно» для охраны. Впрочем, воры до сих пор не найдены, несмотря на то что доступ к помещению был лишь у нескольких сотрудников прокуратуры и СБУ.

«На самом деле кражи, оттягивание возврата, беспредел в ходе обыска – все это следствие безнаказанности силовиков, – считает Денис Овчаров. – Многие потерпевшие от обыска не доводят дело конца. Потому что для них конец – когда технику вернули, а желание привлечь к ответственности спустя время – пропадает. Тем боле что процесс требует финансовой поддержки. И владелец компании не видит смысла оплачивать его из собственного кармана. Исключением бывают эмоциональные решения, когда оскорбили близких топов компании (к примеру, у ребенка отобрали планшет). У меня нет ни одного свежего кейса, где клиент хотел бы наказать следователя за беспредел на обыске. И поэтому беспредел продолжается».