Эдуард Кузнецов: «Украина пользуется чужими спутниками, то есть доступ к секретной информации открыт»

Украина третий год не может принять Космическую программу. Идет постоянная смена руководителей Государственного космического агентства (ГКАУ), и спорные назначения заместителей и советников – все это указывает на то, что высшее руководство страны не осознает важность работы космической отрасли в ХХІ столетии.

В эпоху независимости Украина вступила мощным космическим государством. Но, самостоятельно выйдя на этот международный рынок, даже под руководством опытных отраслевых директоров, инженеров, аппаратчиков, ей пришлось пережить не только победы, но и поражения.

Эдуард Иванович Кузнецов, председатель Общественного совета при ГКАУ, был одним из первых сотрудников агентства. В 1980-е годы долгое время работал с Владимиром Горбулиным, и, когда последнего назначили генеральным директором ГКАУ, перешел в космическое ведомство Украины. Эдуард Кузнецов является непосредственным автором и организатором целого ряда инициатив в космической политике нашей страны. 

В интервью Mind он рассказал об успехах и неудачах отечественной космической отрасли, о международном лоббизме и интригах, которые приводят к большим потерям целые страны. На международном космическом рынке конкуренция усиливается, поэтому отрасль требует не только талантливых инженеров, но и опытных политических игроков, способных защитить государственные интересы.

Украина на международном космическом рынке

– Эдуард Иванович, с чего начиналось развитие космоса в независимой Украине?

– С Национального космического агентства, которое было создано 29 февраля 1992 года. Леонид Макарович Кравчук, первый президент Украины, подписал указ через три месяца после референдума о независимости (1 декабря 1991 года. – Mind).

Украина была мощным космическим государством еще в советский период. Порядка 300 наших предприятий работали на ракетно-космическую отрасль СССР. Была хорошая производственная база, технологические наработки, разветвленная кооперация в создании космической техники, самые квалифицированные кадры: из 200 000 человек более 50% имели высшее образование.

Потерять такой потенциал было бы неправильным. Космическое агентство создавалось для управления, координации и выработки космической политики Украины, развития отрасли в новых условиях, так как космическая деятельность является основой технического и инновационного прогресса. В 2010 году ведомство переименовали в Государственное космическое агентство.

– Что содержала в себе первая Космическая программа?

– Первая Космическая программа была утверждена в мае 1993 года и охватывала период до 1998 года. Я и сейчас удивляюсь, как далеко мы тогда смотрели – некоторые пункты остаются актуальными и сегодня. 

В 1993 году мы писали о необходимости полета космонавта независимой Украины на одном из космических кораблей России или США; о создании и запуске первого спутника под юрисдикцией Украины «СИЧ-1», телекоммуникационного спутника «Лыбидь»; о проектах, связанных с изучением Марса и Луны. Планировали создание гиперзвукового авиационно-космического аппарата, рассматривали возможности независимого старта космических кораблей – проекты «Ориль», «Свитязь», создание наземной системы управления космическими аппаратами. 

Мы понимали, что Украина ограничена финансово, поэтому нужно делать акцент на участии предприятий ракетно-космической отрасли в международных проектах, чтобы занять свою нишу и зарабатывать деньги на рынке. Мы вошли в несколько проектов и до сих пор чувствуем себя там комфортно. 

– Какие эксклюзивные услуги мы предложили для участия в международных проектах?

– Мы имели хороший задел: летающие ракеты-носители «Циклон-2», «Циклон-3», «Зенит-2» и его модификации. Некоторые из них просто уникальные: «Циклон-2» летал 120 раз без единой аварии; «Циклон-3» на 110 полетов имел только 2–3 аварии, это около 2%. Надежность пусков украинских ракет составляла 97–98%, тогда как в мире – около 93%. 

Это позволило нам войти в международные проекты по созданию ракетно-космической техники. В США это ракета-носитель «Антарес», первая ступень делается в Украине. В Европе – ракета-носитель «Вега», там стоит украинский двигатель, уже было запущено 11 ракет. Наши специалисты котируются в мире, у нас есть заказы. 

До последнего времени мы обеспечивали системы управления для РН «Союз» (265 комплектов), «Протон» (180 комплектов), «Рокот» (28 комплектов). Было изготовлено и поставлено 138 систем орбитальной ориентации и стыковки «Курс».

Полет первого космонавта Украины

– Начнем с хорошего. Как удалось организовать полет украинского космонавта?

– Одно из самых громких достижений – полет первого космонавта Украины Леонида Каденюка. Проект был хорошо подготовлен, профинансирован и реализован. Сегодня пилотируемые пуски осуществляют три страны – РФ, США и Китай, а в 90-х их было только две – РФ и США. Быстрее удалось договориться с США. Вероятно, потому что как раз тогда был подписан Будапештский меморандум, Украина отказалась от своего ядерного арсенала, и нам пошли навстречу. 

Во время обсуждения полета Леонид Кучма и Билл Клинтон договорились, что наш космонавт выполнит реальную работу на орбите. Мы предложили несколько проектов, но американцы выбрали космическую ботанику – развитие растений в условиях микрогравитации.

Еще с советских времен Украина имела хороший опыт в проведении научных исследований в области космической ботаники и биологии. Этим занималась, в частности, наша известная ученая академик Елизавета Львовна Курдюм. Институт ботаники Украины решил продолжить ее исследования. И разработал 10 экспериментов, которые должен был осуществить наш космонавт. 

– Мы что-то платили США за этот полет?

– Нет. Украина рассчиталась результатами научных экспериментов. Были определенные траты на содержание наших космонавтов, подготовку экспериментов, доставку оборудования. Но это не те деньги, которые нам пришлось бы заплатить за сам полет наших космонавтов. 

– Вы говорите «наших космонавтов»… Каденюк не один претендовал на полет?

– Когда принципиальные договоренности были достигнуты, мы объявили конкурс. В нем приняло участие 34 человека, победил Леонид Константинович Каденюк. Он – летчик-испытатель, прошел хорошую подготовку еще в Союзе, на его счету были испытательные полеты на 54 типах самолетов, готовился быть командиром экипажа «Бурана» – советского космического корабля многоразового использования. Хотелось, чтобы украинский космонавт был квалифицированным специалистом и его работа не вызывала никаких сомнений и кривотолков. 

Но так как для Украины это был уникальный проект, и мало ли что могло случиться, я решил подстраховаться и договорился с руководством NASA, чтобы был дублер. У американцев практики дублеров не существует, там есть отряд космонавтов, их готовят и сразу же отправляют на орбиту. Но нам пошли навстречу, вторым претендентом на полет мы выбрали Вячеслава Мейтарчана. 

– Я слышала, что у нас был мини-отряд космонавтов, которые готовились к полету.

– Мы предполагали, что в будущем у нас может быть и женщина-космонавт, поэтому уговорили американцев посмотреть еще одну пару – Надежду Адамчук и Ярослава Пустового. Обе пары кандидатов в космонавты прошли месячную стажировку в научном центре в Хьюстоне и на космодроме им. Кеннеди во Флориде.

Они прошли стажировку в нашем Институте ботаники: изучали методики, сажали растения, проводили опыление, ведь на орбите учиться не будешь. Потом на семь месяцев отправились во Флориду для предполетной подготовки и знакомства с экипажем. В космос полетел Леонид Каденюк 19 ноября 1997 года на шаттле «Колумбия».

– Почему украинские космонавты больше не летали в космос?

– Для этого надо входить в какие-то программы, чтоб заинтересовать компании, которые занимаются космосом и пилотируемой космонавтикой. Мы пытались договориться с российскими коллегами и запустить нашего космонавта на продолжительный период. Потому что Каденюк летал всего на 16 дней, это обычный срок работы шаттлов на орбите.

Но россияне выставили очень высокие цены – $130 млн за шесть месяцев. Продолжительность полета отражается на его стоимости: на орбите космонавта надо кормить, одевать. На каждого члена экипажа – отправлять свой грузовой корабль с оборудованием, питанием, водой. Когда Илон Маск говорит, что отправит в космос за $50 млн, это полет на три дня. Если речь идет о более продолжительном полете, то будет и $60 млн, и $70 млн, и больше.

Украинские спутники

– Как развивалась программа создания украинской спутниковой группировки?

– Начиналась неплохо. Я предложил будущую систему спутников назвать «СИЧ», сокращенно от «Слава и Честь», а будущий спутник связи – «Лыбидь», по имени основательницы Киева. Это интересное и красивое название. Позже американцы повторили его, создали свои «Лыбиди» – корабли Sygnus. 

Запуск нашего первого космического аппарата «СИЧ-1» был профинансирован и запущен на ракете «Циклон-3» в 1995 году. Мы пригласили чилийцев присоединиться, они сделали свой микроспутник и воспользовались нашим стартом.

Ранее мы делали спутники для Индии, а в период независимости создали спутник для Египта – «Египтсат-1». Успешно запустили его, построили станцию управления в Александрии и обучили египтян, которые и управляли им два года. Потом спутник отработал гарантийный срок и закончил свою деятельность. Всего за годы независимости было запущено 28 наших космических аппаратов.

А вот на создание телекоммуникационного спутника «Лыбидь» и его запуск Украина денег так и не нашла, что является огромной стратегической ошибкой государства. 

– Украина во времена СССР создала 400 спутников, неужели не было спутников связи? 

– В Советском Союзе была определенная специализация, и спутники связи разрабатывали и строили только в России, поэтому в Украине таких технологий нет. Мы умеем делать спутники дистанционного зондирования земли (СДЗЗ), или спутники-разведчики, которых мы сделали шесть штук еще для СССР. 

Финансирование на спутник связи «Лыбидь» мы запланировали, чтобы разработать технологию. Если бы в 1993 году деньги выделили, то за год-два мы бы справились, и в 1997-м запустили бы свой спутник.

– И мы потеряли еще один международный рынок? 

– В 1997-м мы бы успели одними из первых выйти на внутренний и международный рынки услуг спутников связи. Тогда еще не было такой насыщенности этого рынка аппаратами других стран. 

А потом многие страны, даже не космические, быстро сориентировались,  вложили деньги в создание спутников связи, запустили их и вышли на международный рынок с предложением своих транспондеров для передачи телевизионных программ, интернета, спецсвязи. 

Мы же потеряли время, деньги, спутник. Наши телеканалы ежегодно платят $20–25 млн за аренду транспондеров на чужих спутниках. Мы поддерживаем космическую отрасль других стран, но не свою. 

– А какие спутники мы умеем делать хорошо? Работают ли еще наши, запущенные ранее, 28 спутников?

– Наблюдение из космоса ведется спутниками дистанционного зондирования Земли, именно их мы создавали и запускали в советское время и в годы независимости. 

Все спутники имеют свою продолжительность жизни. Например, спутники ДЗЗ находятся на низких и средних орбитах, 300–500 км, из-за чего постепенно опускаются. Их работа длится до пяти лет, и все, что мы запускали ранее, уже отработало свой срок и вышло из строя. Наших спутников на орбите нет.

Более продолжительный срок работы имеют телекоммуникационные спутники, они находятся на геостационарной орбите – 36 000 км от Земли, и вращаются с одинаковой скоростью с Землей. 

– Зачем государству нужны спутники дистанционного зондирования Земли?

– Министерству экологии важно знать, как у нас меняется климат, экология, идет вырубка лесов, загрязняется Днепр. Министерство чрезвычайных ситуаций должно видеть, где идут паводки, разгораются пожары. Агрокомплексу важно понимать урожайность земель, создать нормальный земельный кадастр. МВД могло бы видеть, где выращиваются наркотические растения, осуществлять контроль границы. А современная армия не может действовать без космической связи, разведданных и другой информации. 

Спутник «СИЧ-1» Космическое агентство сделало за свои деньги. Мы тогда урезали некоторые другие программы и направили эти средства на проект. Но целевого заказа как не было, так и нет, и, боюсь, в ближайшее время не будет. Хотя государство должно формировать заказы от различных министерств и передавать их Космическому агентству. Сегодня правительство не может осуществлять полноценный контроль над экономикой, и это еще одна большая ошибка в космической политике нашей страны. 

Первый провал

– Когда Украина впервые столкнулась с жесткой конкуренцией на рынке пусковых услуг?

– В середине 1990-х годов, когда активно развивалась мобильная телефония. Ряд зарубежных телефонных компаний объединились и решили организовать запуск 48 спутников связи, программа называлась GlobalStar. Мы заявили на тендер ракету-носитель «Зенит-2», и выиграли три пуска.

Мы в то время были наивные и не думали, что наши конкуренты не посчитаются ни с чем ради получения собственной выгоды. Это был 1998 год, ракету запускали с Байконура. Сам пуск прошел нормально, но ракета потерпела аварию уже в воздухе, погибли 12 спутников.

– Кому перешли заказы?

– Россия, Китай и США разделили запуски 36 аппаратов, их компании получили по 2–4 пуска и дополнительные деньги. Вместо трех наших было 10 пусков других стран, а мы бы сбили цены. После такого удара мы пришли к выводу, что на рынке запусков конкуренция очень жесткая, злая и ведет к большим потерям. 

– Кластерные пуски спутников первым предложил не Илон Маск, их должна была сделать Украина…

– Фактически мы и открыли эру кластерных пусков. В начале 2014 года наша ракета-носитель «Днепр» осуществила первый такой пуск: на орбиту было выведено 33 космических аппарата по заказу 10 стран. Мы вывели наш первый наноспутник «Политан-1» (PolyITAN-1), который изготовила Киевская политехника, и взяли заказы еще на 32 аппарата. 

Ракета-носитель «Днепр» была переделана из стратегической военной ракеты СС-18 («Сатана»), которая производилась в Украине и стояла на вооружении в Украине и России. Ракеты подлежали утилизации, но мы предложили американцам инновационный подход: сделали конверсию, и вместо боеголовок поставили спутники. Ракета запускается в космос, выводит спутники на орбиту и там самоуничтожается. На «Днепре» было сделано 22 пуска, выведено около 70 аппаратов, заказчиками выступили 23 страны. Очень эффективно и дешево работала эта конверсионная ракета. 

– Европа предлагала официальное сотрудничество нашим космическим предприятиям?

– В середине 2000-х годов Еврокомиссия предложила и профинансировала проект «Твиннинг»: «Ускорение украинско-европейского сотрудничества в космической сфере». Участвовали Украина, Франция и Германия. За время действия проекта (2008–2010 годы) у нас побывало более 40 специалистов из Европы, и столько же наших специалистов посетило европейские страны.

Мы смогли установить контакты со многими предприятиями и организациями, влиться в целый ряд европейских космических проектов. Наши отраслевые предприятия получили финансирование от Европейского космического агентства (ЕКА). 

Еврокомиссия выделяет деньги на проекты только представителям Евросоюза, но еврочиновники сами посоветовали: вы работайте с поляками, венграми, чехами, они будут получать деньги от ЕКА и делиться с вами на условиях субподряда. Мы создали рабочую группу «Украина – ЕС», которая координировала сотрудничество. В 2010 году проект «Твиннинг» был признан лучшим проектом в Украине, а меня наградили орденом Франции «За заслуги».

P.S. Во второй части интервью речь пойдет о судьбе проекта «Морской старт»; о том, почему у Украины нет своего космодрома; о проектах Илона Маска и частных инвестициях в космос; и в целом о перспективах космической отрасли Украины.