Глава Ассоциации налогоплательщиков: «Если в Украине 50% и более в доле ВВП будет принадлежать МСБ, то гречкой на выборах не отделаешься»
Григол Катамадзе – о состоянии украинского предпринимательства в коронакризисе, «глухоте» власти и изменениях делового климата со времен Виктора Януковича
Из-за карантина МСБ сегодня терпит колоссальные убытки. Резервов на поддержку предпринимателей у государства традиционно нет (или почти нет). Поэтому бизнесу приходится решать свои проблемы, по сути, в одиночку.
О непростой и непредвиденной ситуации, сложившейся в стране, Mind поговорил с Григолом Катамадзе, который уже более пяти лет руководит Ассоциацией налогоплательщиков Украины. А как бывший двукратный Посол Грузии в Украине (в 2000–2007 и 2009–2013 годах), достаточно хорошо разбирается в экономических и политических коллизиях нашей страны и при этом проводит сравнительные параллели с грузинским опытом решения проблем МСБ в разгар пандемии.
COVID-19, бизнес и власть
– Представители МСБ критиковали государство за отсутствие помощи во время пандемии. По сравнению с опытом других стран наши предприниматели оказались один на один с последствиями карантина…
– Если сравнивать Украину с зарубежьем – проблема в том, что удельный вес МСБ в валовом продукте других стран выше. Удельного веса МСБ в структуре ВВП менее 50% в Европе нигде нет. В той же Великобритании – 97%. В Украине эта проблема существовала и до карантина: МСБ занимает всего 15% в доле ВВП, что очень плохо для экономики страны. Неудивительно, что МСБ в условиях сегодняшнего карантина – в ужасном положении. Конечно, никто не ожидал размаха пандемии, но нужно быть готовым к вызовам.
Увы, последние пять лет власть здесь занимается точечными изменениями в законодательстве: налоговом, таможенном, регуляторном, что никогда не приведет к позитивным результатам. Например, когда в 2015 году снизили ЕСВ, и это было правильно, думали, искоренят «зарплаты в конвертах» – но увы. Да, общая нагрузка на Фонд оплаты труда снизилась с 65 до 41,5%, но это не дало ожидаемого результата. Нужны системные изменения: новые законодательные акты, Налоговый кодекс (НК) надо полностью менять. А пока Украина не в том состоянии, дабы делать «широкие» шаги во время пандемии, как Германия, Великобритания или США.
– Какие-то шаги украинская власть сделала же, хотя и под давлением бизнеса…
– Да, под напором бизнес-среды правительство пошло на некоторые смягчения: освобождение ФЛП от уплаты ЕСВ на период карантина, мораторий на проверки и штрафные санкции, частичная помощь по безработице при утере части дохода из-за карантина. Но это все не то!
Я часто привожу в пример Грузию: там правительство во время карантина внедрило в экономику 2 млрд лари (около $700 млн) для помощи МСБ. А в Украине реальной поддержки от государства не было.
По статистике ТПП Украины, сегодня 600 000 – 700 000 предприятий закрылось (в основном МСБ). В центрах занятости зарегистрировано свыше 500 000 новых безработных, а в реальности без работы остались более 2 млн человек, и это серьезная проблема для страны.
«Теневые» зарплаты
– Не секрет, что большинство частных предпринимателей ведут «черную» бухгалтерию и не платят налоги с реальных зарплат персонала. Финмониторинг ужесточили, но эти ограничения тоже обходят. Как можно детенизировать работу бизнеса?
– Налоги должны быть разумными. В 2016 году Ассоциация налогоплательщиков Украины (АНПУ) предлагала проект либерального налогового кодекса, где предусмотрела объединение ЕСВ, НДФЛ и военного сбора в один налог. Мы его направили в правительство, всем фракциям. Увы, нас не услышали. А мы предлагали сделать объединенный налог на уровне 32%, а потом (в течение трех лет при объявлении моратория на изменения НК) ежегодно снижать и довести до 20%.
– И «зарплаты в конвертах» исчезли бы?
– Этот шаг – не панацея, но он важен для детенизации. Я отстаиваю идею комплексных изменений – надо принять НК, который воспринимается бизнесом, и по которому он хочет работать.
Его составляющие: налог на выведенный капитал (НнВК), объединение налогов и снижение их количества, понижение ставок, финансовая амнистия, ликвидация давления на бизнес со стороны правоохранителей и создание единого правоохранительного аналитического органа, который будет заниматься превенцией потенциальных угроз в сфере экономики, финансов и бизнеса.
Карантин: рецепты выживания для бизнеса
– Есть ли стратегия, которая поможет МСБ выжить во время кризиса и сохранит рабочие места?
– Я пока не вижу четкой стратегии, в т.ч. у правительства. Акцентирую на другом: по данным Института социально-экономической трансформации и Центра социально-экономических исследований CASE- Ukraine, в Украине в тени находится объем средств, чуть больший, чем бюджет страны.
Например, из-за «серого» импорта потери бюджета в год составляют 63-93 млрд грн; «зарплат в конвертах» – 25-74 млрд грн; оффшорных схем – 22-36 млрд грн; деятельности конвертационных центров – 12-18 млрд грн; теневой аренды земли – 6-12 млрд грн и т.д.
И, если рассматривать стратегию в нынешних нестандартных условиях – это должны быть нестандартные шаги. И не надо говорить, что нельзя принять новый НК или создать свободные экономические зоны (СЭЗ) по причине того, что когда-то на Донбассе они стали местами контрабанды.
Но, с другой стороны, о какой стратегии можно дискутировать, если правительство приходит с «программой», которую дважды не утверждают в Раде? Это свидетельствует о том, что парламент и правительство – не единомышленники, а так невозможно навести порядок в стране.
– Вы сказали о нестандартных шагах. Например?
– Сегодня в НК есть налог на прибыль: Минфин и правительство довольствуются тем, что лишь 10% зарегистрированных в Украине компаний платит его. Эту цифру называли ранее тогда еще министры финансов Александр Данилюк и Оксана Маркарова. Остальные – находят возможность, согласно нынешнему НК, оптимизироваться и не платить. То есть в Украине действует НК, который дает возможность законно не платить налог на прибыль… Как нестандартный шаг, я предлагаю заменить его НвВК, о введении которого АНПУ заявляла еще в 2016 году.
Некоторые возразят, что при замене налога на прибыль НнВК идут потери бюджета в первый год. По версии Минфина, это 59 млрд грн. Но есть позитивные опыты Грузии, Эстонии, Польши. Например, Грузия с января 2017 года ввела НнВК, и в первый год «потеряла» почти 750 млн лари (около $300 млн) – это огромные деньги. Но грузинский Минфин и Служба доходов не считают это потерей. А воспринимают так, что эти деньги ушли для развития МСБ.
Более того, на момент введения НнВК в Грузии, годовой оборот для микробизнеса составлял $100 000 при фиксированной ставке – 5%. После введения НнВК в стране пошел рост экономики в 1% (за счет этого налога). Через 2,5 года оборот для микробизнеса подняли до $200 000, но фиксированную ставку налога снизили с 5% до 1%.
Такие нестандартные шаги дают возможность активно развиваться МСБ в Грузии, и я знаю тех, кто закрыл в Украине свои предприятия и переехал туда. Поэтому, если украинское правительство, по-прежнему будет делать все, дабы бизнес здесь закрывался и переезжал в Грузию, Беларусь, Литву – возникает много вопросов к этой власти.
– А что делает украинский МСБ сейчас для выживания?
– Как и раньше, за все время независимости – ВЫЖИВАЕТ!
НнВК и эпопея с Бюро финрасследований
– Министр финансов Сергей Марченко сказал, что из-за существующего экономического кризиса объемы прибыли и налоги на прибыль уменьшаются. Поэтому «есть основания работать над моделью реинвестирования прибылей в капитал». Апеллируете власти?
– Всегда очень дипломатично отвечает министр Марченко… НнВК – это же не упразднение налога, а отсроченный налог. Вот пусть Минфин ответит на вопрос.
В Украине 90% компаний, которые оптимизируются. И не платят налог на прибыль с общей сумы более 1,2 трлн грн. Если вычесть из нее 18% – получим цифру, которую бюджет мог бы получить.
Более того, НнВК, в отличие от налога на прибыль, стимулирует развитие украинского производителя и иностранного потенциального инвестора. С точки зрения администрирования, это намного проще и прозрачнее. И вопросов у бизнеса к контролирующим органам меньше.
Но почему-то введение НнВК власть постоянно откладывает: пять лет назад причиной была война на Донбассе, три года назад решили поискать ему компенсаторы, теперь – пандемия… Я уверен, что сейчас как раз время внедрять НнВК: Минфин и бизнес не могут существовать по разные стороны. Если в стране исчезнут мелкие и средние предприниматели, откуда будут собираться налоги? За счет лишь крупных компаний? Не получится.
– Почему же? Их 15% в структуре ВВП, да и весь МСБ не уйдет. Другое дело, что мы так попадем еще в большую зависимость от олигархов… И в этом ракурсе становится архиважной роль МСБ – как полагаете?
– На этот вопрос одновременно и легко, и сложно ответить. Мы все помним «лихие» 90-ые: тотальная безработица, «челноки»; для тех, кто работал, зарплата – кому сахаром, кому – шинами. Надо отдать должное власти в начале 2000-ых: не имея возможности сохранять рабочие места, не говоря уже о создании новых, ей хватило мудрости утвердить важные законодательные акты для стимулирования малого и среднего предпринимательства – вот тогда и приняли соответствующие законы об упрощенной системе налогообложения.
А сложность в ответе на ваш вопрос заключается в том, что я не понимаю, почему сегодня законодательная и исполнительная власть не ищет и не предпринимает нестандартные шаги для поддержки и стимулирования малого и среднего предпринимательства. Может, потому, что если в стране 50 и больше процентов в доле ВВП будет принадлежать МСБ, то «гречкой» на выборах не отделаешься? Потенциал Украины и ее будущее как раз в том, чтобы хотя бы появился паритет МСБ и «олигархического» бизнеса.
Возвращаясь к разговору о нестандартных шагах, напомню, что многие годы борьбой с экономическими и финансовыми преступлениями в Украине занимается пять правоохранительных организаций (соответствующие департаменты Нацполиции, СБУ, ГФСУ, налоговая милиция, прокуратура). У них уже давно пора забрать эти полномочия, ибо они, фактически, дублируют одну функцию – расследование финансовых преступлений. Их интересы пересекаются и, как следствие, давление на бизнес усиливается. Поэтому надо создать единый орган по расследованию правонарушений в экономике и финансовой сфере, о котором АНПУ твердит уже пять лет.
К слову, недавно премьер Денис Шмыгаль заявил, что до конца 2020 года ГФСУ будет ликвидирована (соответственно, и налоговая полиция), а на их месте и создадут новый орган. Но я не вижу, как реально можно за несколько месяцев это сделать, если даже еще закон не принят о таком ведомстве. И мне совершенно непонятна позиция со ссылкой на Меморандум с МВФ, в котором одним из требований значится создание единого органа финансовых расследований.
Решение о создании такого органа должно мотивироваться внутренней целесообразностью, а не настойчивым требованием международных кредиторов. Украина сама должна понимать, какой налоговый и таможенный кодекс ей нужен, какое количество чиновников должно быть.
Поэтому меня огорчает, когда высокие украинские чиновники апеллируют к международным институциям. Что такое МВФ или Мировой банк, все хорошо знают – и они вовсе не занимаются благотворительностью.
– Так единый орган по расследованию правонарушений в финансово-экономической сфере создается?
– Если помните, создание Бюро финансовых расследований (БФР) было одной из ключевых составляющих предвыборной программы Владимира Зеленского. Осенью 2019 года в Раде представители фракции «Слуга народа» зарегистрировали законопроект №1208 о создании БФР, который проголосовали в первом чтении. После – создана рабочая группа из представителей законодательной и исполнительной власти, правоохранительных органов, экспертного сообщества и бизнес-среды, дабы доработать его ко второму чтению.
Работа длилась 2,5 месяца, а потом решением Главного юридического управления Верховной Рады законопроект №1208 неожиданно был снят с Повестки дня, поскольку содержит множество недоработок и противоречий с действующим законодательством. Подробности изложены на 17 страницах замечаний к проекту. Как альтернативу неодобренному законопроекту, за три недели до окончания парламентской сессии, Комитет по вопросам финансов, налоговой и таможенной политики, рассмотрел три законопроекта по созданию Бюро Экономической Безопасности (БЭБ) и большинством голосов остановил выбор на з/п №3087-Д. Ждем возобновления работы парламента.
«Глухонемые» диалоги с правительством
– Возвращаясь к карантинной теме: многие ли из членов АНПУ обращались в Торгово-промышленную палату Украины с заявлением о признании карантина форс-мажором?
– Наши члены, если возникают проблемы, обращаются в АНПУ. Например, на сегодня актуален вопрос блокирования накладных (проблема блокировки накладных лежит в правовой плоскости: если предприниматель ведет бизнес, и по каким-то причинам «автоматическая система» операцию заблокировала, то он должен доказать в суде, что вел этот бизнес абсолютно прозрачно и честно. – Mind). Когда два года назад только началась эта процедура, АНПУ первой вступилась за своих членов. Помню, за первую неделю сразу наших 500 членов со всей Украины обратились с жалобой. Сейчас вопрос, возможно, не в таком масштабе, но остается злободневным.
Вообще, в период карантина члены АНПУ и мы, в рамках Украинского Совета бизнеса (УСБ), часто поднимали перед правительством вопрос о том, чтобы сделать карантин максимально адаптивным для предпринимателей. И то смягчение карантина, которое произошло – полностью заслуга бизнеса. Хорошо, что правительство прислушалось к требованиям предпринимателей.
– В интервью мне три года назад вы говорили, что правительство Гройсмана, по-сути, игнорировало общение с АНПУ. Денис Шмыгаль (и ранее Алексей Гончарук) обсуждает с АНПУ внедрение налоговых изменений?
– Как только создаются рабочие группы по изменениям в НК или в целом в экономику (при Минфине, правительстве), АНПУ старается там участвовать и постоянно вносит свои предложения. Частично они принимаются, но не полностью. Например: законопроект №1210, вызвавший негативную реакцию бизнес-сообщества, в т.ч. СУП, American Chamber of Commerce, EBA, и который окрестили «драконовским» для бизнеса (из-за массы противоречивых норм, расширения налоговой базы, роста отдельных штрафов и т.д.). АНПУ изложила свои предложения по этому поводу, но нас не услышали.
А через четыре месяца после принятия ВР законопроекта, президент Зеленский его подписал (закон №466). Правда, поручил замглавы ОПУ Юлии Ковалив создать рабочую группу из представителей бизнеса и наработать изменения к этому закону. Спустя три недели согласовали изменения, которые надо внести в закон, и отправили их в парламент. В профильном комитете все поддержали, а на пленарном заседании ВР приняли в з/п №2524 совершенно иные нормы, которые делают этот закон еще хуже. (Отныне бизнесу надо доказывать наличие «деловой цели бизнес-операции» с нерезидентом. Также вводится правило контролируемых иностранных компаний (КИК) – украинские участники иностранной компании должны подавать отчет в налоговые органы Украины. Существенно расширяются полномочия налоговых органов: они смогут устанавливать наличие вины налогоплательщика и «налогового правонарушения», деловой цели в бизнес-операции и экономического эффекта операции, определять присутствие постоянного представительства в Украине и накладывать штраф за отсутствие его регистрации. – Mind). Не понимаю, как такое может быть? УСБ обратился к Зеленскому с просьбой ветировать законопроект и вернуть на доработку. Надеюсь, и правительство вмешается: тоже ветирует.
Если говорить конкретно о Шмыгале – определенный контакт есть, но конкретных шагов навстречу нет, и это огорчает. Теперь о Гончаруке. В 2019 г. АНПУ организовывала рейтинг «Сумлінний платник податків». Я несколько месяцев убеждал окружение Гончарука, дабы премьер нашел в своем графике 10 минут и вручил награду в любой номинации.
– И он снизошел?
– Нет! О каких глобальных вещах можно говорить, если глава правительства, который живет за счет налогов, уплаченных честными налогоплательщиками, не находит возможности прийти и поблагодарить этих людей?
Бизнес vs наследие Януковича
– Сейчас стало проще вести бизнес, чем при президентстве Виктора Януковича?
– За последние пять лет, будучи главой АНПУ, я объездил всю Украину, встречался с бизнесменами, и не скажу, что стало лучше. Если вы найдете предпринимателя, который скажет, что ему сейчас очень хорошо живется с точки зрения ведения бизнеса и взаимоотношений с правоохранительными органами, а не карантина, то считайте, что вам повезло.
Проблема в том, что в Украине никто ни за что не отвечает. Например, у одной компании задержали груз и держали в течение года – бизнесмен потерял $150 000. А вот пример в условиях пандемии: предприниматель Александр Соколовский, основатель группы компаний «Текстиль-контакт», в эфире одного из телеканалов рассказал, как его фирма при министре Илье Емце взяла от Минздрава заказ на пошив средств индивидуальной защиты. Вскоре Емца сменили на Максима Степанова, а тот отказался от заказа, хотя работа уже была сделана. Соколовский хотел экспортировать этот товар, но на экспорт наложили мораторий…
– В общем, как я поняла, лучше не стало. А не стало ли хуже?
– Сложно сравнивать Украину 2010-13 гг. и сегодня: разные условия развития экономики. Но, если честно, стало хуже. Вернее, ничего не изменилось. Стало бы лучше, если бы к бизнесу с проверками не приходили все кому не лень. Ведь ежемесячно заходит какой-то новый контролирующий орган с одним и тем же вопросом. И все хорошо знают его формулировку…
Если вы дочитали этот материал до конца, мы надеемся, это значит, что он был полезным для вас.
Мы работаем над тем, чтобы наша журналистская и аналитическая работа была качественной, и стремимся выполнять ее максимально компетентно. Это требует финансовой независимости.
Станьте подписчиком Mind всего за 196 грн в месяц и поддержите развитие независимой деловой журналистики!
Вы можете отменить подписку в любой момент в собственном кабинете LIQPAY, или написав нам по адресу: [email protected].
