Кандидатская по экономике. Анатолий Гриценко и аграрии

Комментарий Mind

Не отрицание рынка земли как такового – уже прорыв для столь консервативного кандидата. Однако это намерение, как часто бывает, дополнено рядом условий, часть из которых являются вовсе не обязательными для завершения земельной реформы и таким образом изначально воспринимаются как искусственные препятствия.

Так, ссылка на необходимость 100% наполнения Государственного земельного кадастра – один из самых распространенных штампов, сопровождающий земельную реформу в Украине.

Однако на самом деле наполненность кадастра (к слову, рекордно высокая в части сельхозземель) не является барьером для введения земельного рынка. Сейчас система с успехом обслуживает арендные транзакции, и вполне способна обеспечить сервис и для купли-продажи участков.

Пассаж о необходимости создания «мобильного приложения» для земельной сферы и вовсе звучит несерьезно – это позитивный шаг с точки зрения usability, но он не может оказать глобального влияния на сферу земельных отношений, где за последние несколько лет и без того произошли радикальные трансформации: перевод аукционов в онлайн, запуск электронных сервисов и т. д.

Еще один заведомый стоппер реформы – тезис Гриценко о том, что открытию рынка земли должно предшествовать «одобрение общества». В украинских реалиях, где за более чем 20 лет вопрос моратория рекордно политизировался, такого одобрения можно и не дождаться, если не заниматься его формированием самостоятельно.

Остальные земельные тезисы – прекращение теневого оборота, контроль за качеством грунтов – являются довольно стандартными и в той или иной формулировке встречаются у большинства кандидатов.

Их удобство – в позитивном восприятии обществом и явная невыполнимость.

Если суммировать, то снятие моратория на продажу сельхозземель при президенте Гриценко с его собственной подачи, скорее всего, не произойдет.

А если земельная реформа под давлением внешних или внутренних сил все же начнет прогрессировать, то, скорее всего, без активного вмешательства в этот процесс президента, который выберет роль стороннего наблюдателя над схваткой.

Комментарий Mind

Похвальный тезис о том, что господдержка будет распределяться средним и мелким фермерским хозяйствам в обход владельцев агрохолдингов можно было бы трактовать как дискриминацию получателей дотаций по масштабу, если б он был в принципе реализуем.

Хорошая новость в том, что дисбаланс в господдержке АПК 2017 года, когда из-за привязки суммы дотаций к уплаченному НДС более миллиарда гривен получил холдинг Юрия Косюка МХП, был оперативно упразднен.

Уже два года в Украине действуют профильные программы поддержки аграриев с большим упором на получателей-фермеров. Упоминание в тезисах кандидата необходимости поддержки компаний, генерирующих добавленную стоимость, можно трактовать как намерение дотирования переработки в секторе – что, впрочем, также уже активно, хоть и с переменным успехом, реализуется в формате удешевления оборудования для кооперативов, поддержки ягодников и переработчиков мяса и молока.

На практике господдержка сельского хозяйства от Анатолия Гриценко (если предположить, что он будет оказывать прямое влияние на формирование ее архитектуры) будет предусматривать сохранение фермерских программ, различные профильные кампании для небольших производителей, например уже действующее удешевление сельхозтехники.

Глобальных шагов – таких, например, как отмена налога на прибыль для мелких аграриев или снижение ставки НДС, ждать не приходится.

Комментарий Mind

Анатолий Гриценко декларирует понимание необходимости присутствия на рынке компаний разного масштаба и мощности. Однако сопровождает этот тезис рядом утверждений, которые не сулят легкой жизни крупнейшим из игроков.

Так, он намерен не допустить создания на аграрном рынке монополий сродни тем, которые уже образовались на рынке нефти и газа.

Начнем с того, что начало этой борьбы несколько запоздало. Например, на рынке подсолнечного масла и мяса птицы сформирована классическая олигополия, на которую никто не покушается и, учитывая лидерские позиции Украины на глобальных рынках этих продуктов, это было бы как минимум рискованно с точки зрения перспектив получения валютной выручки.

Тем не менее на практике порыв сократить или не допустить создания монополий (что бы это ни значило) в АПК может воплотиться в усиление проверок Антимонопольного комитета, ужесточение процедуры M&A и требований прозрачности в части конечных бенефициаров.

Все это вряд ли остановит процесс укрупнения украинских агрокомпаний, но может повысить административные и временные расходы на оформление сделок или – в случае злоупотреблений со стороны регулятора – увеличить коррупционную ренту.

Во всяком случае, тезис Гриценко, что АМКУ должен быть мощнее, чем Прокуратура, несет много рисков при негарантированных позитивных изменениях для рынков.

Публично Анатолий Гриценко всегда дистанцировался от олигархов/крупного бизнеса, и никому из недоброжелателей не удалось привязать его имя к чьим-то бизнес-интересам.

Рискнем предположить, что этим кандидат втайне гордится и, скорее всего, будет ревниво охранять свою репутацию от возможных посягательств. Поэтому владельцам агрохолдингов придется проявить чудеса дипломатии, чтобы превратить президента в своего если не сторонника, то хотя бы не противника.