Андрей Мизовец: «Свободный рынок газа действует только в сегменте промышленности»

В Украине за последние четыре года произошла либерализация газового рынка. Стало гораздо проще импортировать газ с Запада, появились биржевые площадки для торгов любыми объемами, цена напрямую коррелируется с ценой европейских торговых хабов. Активное развитие получили компании-газотрейдеры: сегодня выдано  более 650 лицензий.

Среди них есть много мелких игроков рынка, которые обслуживают одно юридическое лицо, то есть самих себя: это металлурги, ответвления аграрных холдингов или небольших производственных структур. Количество активных трейдеров – около сотни (оно колеблется в зависимости от сезона), а мощных – не более 25–30.

Mind поговорил с президентом Ассоциации «Газовые трейдеры Украины» Андреем Мизовцем о проблемах, вызовах, опасениях и перспективах работы участников свободного рынка газа в Украине.

Трейдеры и свободный рынок

– Какую долю рынка газа можно назвать «свободным рынком»?

– Газовый баланс Украины составляет чуть меньше 30 млрд кубов в год, по результатам 2019-го вышли на 29,8 млрд кубов.

Свободный рынок газа действует только в сегменте промышленности и составляет 10 млрд кубов в год. Самый высокий сезон потребления – с октября по апрель.

– Сколько компаний вы объединяете, как определяется «статус» трейдера?

– В ассоциацию входит 37 компаний, среди которых многие работают на рынке более 15 лет. Для оптовых поставщиков, которые занимаются обычной перепродажей природного газа, лицензия не нужна, достаточно зарегистрировать юридическое лицо и заключить договора с оператором газотранспортной системы – сейчас это «Оператор газотранспортной системы Украины» (ОГТСУ). Лицензии нужны тем компаниям, которые поставляют газ непосредственно потребителю.

Если взять общее месячное потребление промышленности – более миллиарда кубометров, то крупным игроком считается тот, кто поставляет от 100 млн кубов в месяц. А мелкие могут поставлять от 1000 до 10 000 кубов в месяц.

– Из каких источников поставляется газ?

– Украинские частные газодобывающие компании и импорт – Польша, Венгрия, Словакия. Наше законодательство почти полностью приведено в соответствие с европейским, что дает возможность спокойно работать с западными партнерами. В 2019 году были попытки экспорта газа из Украины, они хоть и тестовые, но показали, что система работает.

– Есть ли в Украине крупные оптовые поставщики, чем их привлекает наш рынок?

– Есть крупные отечественные трейдеры и фирмы – представители иностранных компаний, которые массово заходили в Украину в 2016–1917 годах. Это – Trafigura, Engie, DufEnergy, Trailstone и MET Gas, AxpoTrading и др. Практически все крупные игроки занимаются и последующей перепродажей газа.

Ликвидным считается рынок, на котором происходит наибольшее количество перепродаж так называемой молекулы газа с момента ее добычи или импорта до момента доставки к потребителю. Сейчас мы дошли до показателя, когда наш рынок можно назвать высоколиквидным.

– Как изменились условия работы трейдеров за последние годы?

– Исчезла монополия на рынке газа для промышленности. В 2012–2013 годах доля «Нафтогаза Украины» там составляла до 90%, сейчас не превышает 10%, в лучшие месяцы 2019-го поднималась до 15%.

Ранее ресурс газа был один – частные газодобытчики, которые предлагали до 2 млрд кубов газа в год. За последние годы объем рынка вырос до 10 млрд, соответственно, отечественная частная добыча увеличилась до 5 млрд кубов.

Увеличилось и количество источников импорта газа. Цена стала рыночной, и определяется балансом спроса и предложения. Газ можно купить в любой день на любой период – квартал или месяц либо на сутки вперед, и это не проблема по сравнению с предыдущими временами, когда на рынке действительно был дефицит газа.

Мы находимся в правильной рыночной среде. Но говорим только о сегменте промышленности, составляющем 30% баланса потребления.

– Помогли ли вам биржевые торги?

– Биржа – очень мощная составляющая в развитии свободного рынка, прежде всего как финансовая составляющая. Рыночная цена газа меняется каждый час или ежеминутно. Находясь в глобальной сети, проверить ее очень просто, и это увеличивает доверие между поставщиками и потребителями. Можно вспомнить аварию на австрийском хабе Баумгартен в декабре 2017 года, тогда в Европе в течение часа цена взлетела в три раза, и за тот же промежуток времени аналогично увеличилась цена в Украине.

О контроле над потреблением газа

– В Украине почти год действует система суточного балансирования газа. Какую выгоду получили потребители и поставщики?

– Украина долго пыталась внедрить систему суточного балансирования, ее запускали с четырех попыток, первые три назвали тестовыми. Были проблемы с программным обеспечением, даже открывали уголовные дела, потому что купленная программа оказалась недееспособной. Закончилось тем, что IT-команда из «Укртрансгаза» (УТГ) разработала собственную платформу, которая позволила запустить ежедневное балансирование.

Читайте также: «Минус на плюс: итоги первого месяца суточного балансирования газа»

Систему запустили 1 марта 2019 года. Первые дни были нервные для всех, но со временем тяжелые моменты исправили. Сначала небалансы составляли под 2 млрд кубометров газа в месяц, а за два месяца уменьшились до 200 млн кубов, то есть в 10 раз.

– Какие самые большие проблемы возникли?

– Не было уделено должного внимания финансовому состоянию тогдашнего оператора – «Укртрансгазу», хотя мы предупреждали о возможных проблемах. Согласно Кодексу ГТС, если у участников рынка остается газ, потребленный потребителями, УТГ принудительно выкупает его с дисконтом 10% к цене поставщиков. И наоборот, если по итогам дня у поставщика «минус», то есть отрицательный баланс, то УТГ принудительно продает ему газ с наценкой 10%, чтобы портфель сбалансировался четко в ноль.

Никто не ожидал, что в УТГ будут «перетекать» сверхбольшие остатки газа. Система внесения данных со стороны облгазов была недостаточно объективной, чтобы поставщик каждый день мог балансировать портфель своих заказов четко в ноль. По законодательству, облгаз может до 8 числа каждого месяца внести данные по потребителям, которые он хочет изменить, за весь предыдущий период. А поставщик работает целый месяц, не имея этих данных.

После нескольких месяцев такой работы оказалось, что УТГ получил значительные объемы «лишнего» газа и должен участникам рынка большие деньги, которых у него нет. Это стало серьезной проблемой – оплата за небалансы.

– Не было ли это спланированным шантажом системы ежесуточного балансирования со стороны определенных облгазов?

– Возможно. Облгазы по неизвестным причинам подавали в УТГ информацию с завышенными объемами потребления газа, которых в действительности не было. Потребители этот газ не использовали, а следовательно – и не платили за него. А поставщики, пользуясь некорректной информацией, месяцами неверно балансировали портфель по концу дня, вкладывая собственные средства в ресурс.

Читайте также: «И. о. президента «Укртрансгаза»: «Газпром» может навязать искусственный дефицит газа в Европе»

И возникла ситуация, что в УТГ накопилось много газа, за который он, согласно Кодексу ГТС, должен был заплатить поставщикам. Но, у УТГ этот газ никто не выкупил, и он остался без денег и с огромными долгами. Также без газа и без денег остались трейдеры газа.

Стало понятно, что трейдеры в своей деятельности должны учитывать то, что контрагент не выполняет своих обязательств, которые прописаны в законе. И это – государственный контрагент.

– Как решили ситуацию?

– УТГ до конца лета давал информацию по небалансам, потом перестал, чтобы нельзя было проверять картину. Были громкие скандалы, даже использовалось дипломатическое давление, чтобы УТГ рассчитался за взятый газ. В конце концов с крупными поставщиками удалось договориться о реструктуризации задолженности, кому-то на лучших условиях, кому-то на худших. С небольшими трейдерами тоже рассчитались.

Очень не хотелось бы, чтобы в такую ситуацию попал новый оператор – компания «Оператор газотранспортных сетей Украины». Несмотря на новый транзитный контракт между «Нафтогазом» и «Газпромом», есть опасения, что новый оператор ГТС не будет получать все необходимые средства со стороны «Нафтогаза».

– Исполнительный директор НАК Юрий Витренко заявлял, что «Нафтогаз» будет получать «малую часть» от этого контракта...

– Если проанализировать финансовую отчетность «Нафтогаза», то окажется, что УТГ, который приносил холдинга основную прибыль, де-факто всегда показывал отрицательный баланс. Это загадка. Сейчас у нас появилась картина: с одной стороны, оператор ГТС отделен, с другой – основной его доход формируется транзитом российского газа, средства за который получает «Нафтогаз». Поэтому на рынке и существуют опасения, что средства до нового оператора могут не дойти.

«Победили «Нафтогаз», победим и облгазы»

– В чем проблема дальнейшего развития свободного газового рынка?

– Мы не имеем свободного рынка в сегменте поставок газа бытовым потребителям. Для работы там нужны два условия. Первое: поставщик должен получить лицензию и заключить договор с бытовым потребителем. Второе: у потребителя не должно быть долгов перед своим предыдущим поставщиком.

– Кто может заставить регулятора?

Нужна политическая воля, кто-то должен объяснить чиновникам, что с 1 января или 1 июля 2021 года у нас должен стартовать свободный рынок для бытовых потребителей. А игрокам рынка сказать: готовьтесь, приводите свои бизнес-процессы в соответствующее состояние, потому что есть дополнительные лицензионные условия.

На сайте поставщика должен быть личный кабинет для бытовых потребителей, должна быть возможность оплаты онлайн и т. д. Это определенные вложения, которые поставщики готовы сделать. Бытовой рынок интересен, потому что население платит около 90%. Поскольку мы имеем независимого регулятора, НКРЭКУ у нас уже подчинена Кабмину, ей под силу это сделать.

– В конце 2019 года НКРЭКУ пересмотрела тарифы на вход и выход газа в ГТС внутри Украины, на вход они выросли на 11%, на выход – уменьшились на 21%, как вы оцениваете решение?

– НКРЭКУ ввела европейскую методику стимулирующего регулирования, которая будет действовать пять лет. Тарифы стали адекватными, они позволяют планировать потребление и импорт газа на длительный период.

Для трейдеров чем больше источников газа, тем лучше. Но мы – украинцы, поэтому должны заботиться, чтобы в первую очередь было больше украинского газа. И эти тарифы на вход в ГТС для наших добывающих компаний очень важны.

– Когда не было соглашения о транзите, речь шла о том, что тарифы на вход-выход возрастут в разы, НАК пугал потребителей...

– Формирование тарифов на вход- выход из ГТС нужно оценивать комплексно. Можно взять всю ГТС, посчитать мощности на входе и сказать: транзит есть, поэтому цена за вход должна быть такая, нет – тогда такая. Но при отсутствии транзита можно ставить крест на украинской химической промышленности и частично металлургии. Они не выдержат тарифов, и возникнет ситуация, когда оператор газотранспортной системы получит от регулятора ставки, которые покрывают его расходы, но большинство потребителей просто остановят производство, потому что тарифы высокие.

Читайте также: «Только бизнес: в ответе ли Дональд Трамп за украинскую ГТС»

Поскольку оператор ГТС – государственный, необходимо учитывать интересы потребителей, а не только отдельно взятого предприятия. Мы под боком достаточно опасного соседа, и надо думать, что произойдет в случае полного перекрытия транзита. Должны быть готовы к повтору 2009 года, проводить стресс-тесты на регулярной основе.

Чем грозит Украине приход российских газовых компаний

– Как вы оцениваете транзитный контракт с Россией?

– Трудно дать объективную оценку новому транзитному контракту, думаю, еще будут дискуссии. Украина имела на руках решение Стокгольмского арбитража, был проведен анбандлинг НАК «Нафтогаз Украины», и оператор ГТС стал отдельным юридическим лицом. Были все условия для подписания нового транзитного контракта по европейским правилам, непосредственно с ДК «Оператор газотранспортных систем Украины».

Все прекрасно понимали: санкции США сработали, «Северный поток» не запускается, мощности хранилищ в Европе ограничены, так как все они заполнены, а у «Газпрома» огромные обязательства перед партнерами в Европе. Однако вместо четких европейских правил работы и прямых взаимоотношений между заказчиком услуг и оператором ГТС у нас есть посредник – «Нафтогаз».

– Что насчет информации о выходе российского газа на украинский рынок?

– Приход компаний с российским газом исключительно для продажи на внутреннем рынке Украины очень сильно ударит по стратегической отрасли – отечественной газодобыче. Сначала мы запускаем сюда российскую электроэнергию, не анализируя последствия для энергетического комплекса. Теперь газовый рынок... Мы понимаем, что это вопрос нашей энергонезависимости, о которой мы повторяем чуть ли не на каждом публичном мероприятии.

Читайте также: «Что там с газом: каковы условия нового транзитного контракта Украины и России»

Россияне «играют» в долгую: сначала зайдут на рынок, выставят более низкую цену, потом возьмутся за наши добывающие компании: кого смогут – перекупят, кого не смогут – вытеснят. И при этом будет идти широкая пиар-компания, что украинская газодобыча дорогая, давайте использовать только те скважины, которые приносят деньги...

Себестоимость российского газа мизерная, их газовую промышленность в свое время строил весь Советский Союз. Их финансовая подушка настолько серьезная, что позволит десятилетиями поставлять дешевый ресурс, чтобы убить все местное. Когда они достроят «Северный поток – 2» и запустят на полную мощность «Турецкий поток», они нам еще вспомнят об арбитраже при условии уничтоженной газодобычи Украины.

– Можем как-то противодействовать?

– Прежде всего нужно просчитать кумулятивный эффект: население Украины уже платит рыночную цену за газ. Если украинский газ стоит не 5, а, условно говоря, 6 грн, то смиксируйте его с другим, более дешевым, и сделайте среднюю цену. Тогда у нас будут задействованы люди на производстве, налоги будут идти в украинский бюджет, не надо будет платить валюту за границу за эти кубы газа. Будут задействованы смежные отрасли добычи, пойдет развитие регионов – это все взаимосвязано.

Если конкретные люди не получат прибыль, это не значит, что государство ее не получит из-за того, что будет покупать собственный газ. Поэтому скажу еще раз: газ собственной добычи, даже если он будет продаваться дороже, – это наша защита от внешних воздействий, это наша энергонезависимость и это прописано во всех ранее принятых и нынешней энергостратегии Украины.

– Такой сценарий реален?

– Смотрите, Польша с 2023 года отказывается от российского газа вообще. Они получают сжиженный газ от американцев. Существуют договоренности с сопредельными операторами, возможно, та же Германия будет поставлять им дополнительный газ. Также тянут трубу из Норвегии.

Читайте также: «Газовый треугольник: как Польша может обойти Украину в отношениях с «Газпромом»

Россия планировала поставлять через «Турецкий поток» до 20 млрд кубов, потом снизила до 16 млрд, а по факту поставляет только 8 млрд кубов. Болгария отказывается от российского газа в пользу азербайджанского и американского с терминала СПГ в Греции. «Газпром» теряет потребителей в Европе. У них остается более 20 млрд кубометров газа, который нужно куда-то девать. А Украина здесь, рядом, под боком...

Нам нужно следовать энергостратегии в газовой отрасли: развивать интерконнекторы, как это делает весь мир, и увеличивать собственную добычу.

– В Украине есть мощные газовые хранилища. Их можно использовать также для развития энергонезависимости.

– Одно из направлений развития украинского газового хаба на базе наших западных газохранилищ – таможенный склад. По словам руководства УТГ, они не ожидали, что в 2019 году будет такой большой спрос на эту услугу – более 2 млрд кубов было закачано в таможенный склад. Этим можно гордиться.

Механизм надежный и интересный для иностранных партнеров, так как газ не нужно растаможивать, а можно просто хранить. И в зависимости от того, где будет интереснее цена, в ту сторону и направлять при необходимости. С другой стороны, у нас повышается загруженность газовых хранилищ.

Нашу ГТС надо модернизировать, оптимизировать ее структуру, у нас уже нет Крыма, нет части территорий Донбасса и в ближайшее время вряд ли они вернутся. Зачем нам держать лишние мощности. Зато надо больше труб-интерконнекторов туда заводить, именно это направление развивает вся Европа. Посмотрите на европейскую карту трубопроводов, что было раньше, и что есть сейчас.