Миссия невыполнима: почему НБУ не справился с ростом цен

В конце прошлой недели Верховная Рада проголосовала за изменения в Государственный бюджет Украины. Среди них были и корректировки ряда ключевых макропоказателей. В частности, инфляция выросла с предварительно прогнозируемых 8% до 11,2% – несмотря на неоднократные обещания Национального банка Украины, что этот показатель в 2017 году не превысит однозначного числа.

Хотя сам НБУ свою инфляционную цель не менял и оставил прогноз на последующие годы в рамках предыдущих значений, после пересмотра основных показателей многие эксперты вновь поставили под сомнение способность регулятора контролировать инфляцию. Несмотря на то что Нацбанк декларирует это своей главной задачей.

Сможет ли НБУ существенно повлиять на инфляционный процесс в Украине и какой будет инфляция на конец года, Mind узнавал у экспертов.

В период независимости одним из главных ориентиров макроэкономической стабильности в стране был курс национальной валюты к доллару США, за который отвечал непосредственно Национальный банк Украины. Однако после последней глубокой девальвации гривны регулятор, по требованию МВФ, отказался придерживаться фиксированного курса национальной валюты (так называемой политики currency board), перейдя к гибкому курсообразованию и, соответственно, взяв на себя ответственность за уровень инфляции.

Почему для НБУ было важно контролировать инфляцию? Уровень инфляции влияет на ряд важнейших макроэкономических процессов в стране. Например, за счет инфляционных процессов происходит рост доходов госбюджета.

Исходя из прогноза по достижению инфляционной цели, НБУ устанавливает ключевую ставку, которая влияет на цену безрискових инструментов Нацбанка по абсорбированию ликвидности (депозитных сертификатов), которые в нынешней макроэкономической реальности стали для отечественных банков едва ли не единственным надежным способом инвестирования средств клиентов.

Так, соответственно, если НБУ рискует не достичь поставленной цели, он должен повышать процентную ставку. В противном случае ставки по депозитам в нацвалюте едва будут перекрывать даже официальный показатель инфляции, не говоря уже о ее потенциальном реальном уровне. А в Украине есть много нареканий на наивность расчета этого показателя.

Какую инфляцию ожидали, а какую получили? После заседания монетарного комитета в НБУ сообщили, что инфляция в 2017–2018 годах будет находиться в пределах объявленных целевых ориентиров (8% ± 2 п. п. на 2017 год и 6% ± 2 п. п. на 2018-й). Однако фактически через неделю Верховная Рада уже утвердила бюджет с совсем другим показателем. Таким образом, парламент фактически узаконил инфляцию на более высоком на уровне, чем предусматривалось по предварительным расчетам.

Такое расхождение в прогнозах госорганов, конечно, возможно. Но возникает вопрос: действительно ли Национальный банк хочет и может достичь того, что сам же и декларирует. Мнения экспертов в этом вопросе расходятся.

«Задекларированный НБУ уровень инфляции в размере 8% ± 2% на 2017 год с изначально воспринимался незаангажированными экспертами как нереальный. Так же, как и утверждение Нацбанка о каком-то таргетировании инфляции. На самом деле в Украине наблюдается классическая инфляция расходов, порожденная, с одной стороны, тарифной политикой Кабмина, с другой – курсовой политикой НБУ, которая опирается на плавающий курс гривны. Причем в основном – в сторону девальвации», – говорит финансовый аналитик Алексей Кущ.

Иного мнения придерживается руководитель аналитического подразделения группы ICU Александр Вальчишен. «НБУ пытается позиционировать себя как независимый орган власти. Соответственно, не следует удивляться, что Кабмин и парламент исходят из несколько иного видения макропоказателей. Выглядит это так, что пока прогноз КМУ + ВР (+ 11,2% г/г), утвержденный 31 мая нынешнего года, является более реалистичным в этих условиях. Следует вспомнить, что НБУ таргетирует инфляцию в пределах диапазона на декабрь 2018 года. Это 6% +/– 2%, то есть диапазон составляет 4–8% », – говорит Вальчишен.

По его словам, мировая практика, в случае фактической инфляции на уровне целевого уровня, не склонна считать, что центральный банк страны «не справился». «Например, ведущие центробанки мира уже более восьми лет после мирового кризиса 2007–2008 годов не могут достичь своего целевого уровня. Никто не тычет пальцем в сторону ЦБ по этому поводу – наоборот, идет развитие понимания того, как успокоить такой сложный общественный механизм, как экономика», – добавляет эксперт.

При чем тут Нацбанк? Стоит отметить, что в прошлом году фактический уровень инфляции совпал с целевым показателем НБУ – 12%, что добавило «баллов» сторонникам новой политики регулятора. Однако в этом году инфляция, похоже, будет существенно выше прогноза Национального банка – даже несмотря на то, что с начала года в Украине наблюдается относительная курсовая стабильность.

В результате ряд экспертов вообще ставят под сомнение способность регулятора контролировать инфляционные процессы в Украине. «Происходит простая корреляция: девальвация гривны плюс рост базовых тарифов равна инфляции промышленных цен, равна инфляции потребительских цен. Временной лаг влияния в этой формуле составляет от одного месяца до квартала. Очевидно, что без координации тарифной политики КМУ с курсовой политикой НБУ, направленной на укрепление гривны в период благоприятного сезона, изменить эти тенденции будет невозможно. В условиях импортозависимой и бивалютной экономики, когда основные цены определяются в долларах, сориентировать инфляцию в условиях плавающего курса невозможно», – подчеркивает Алексей Кущ.

Похожее мнение высказывает и финансист Павел Крапивин. «Монетарная политика НБУ является уже вторичным инструментом (или, скорее, набором инструментов) для сдерживания или увеличения инфляции в соответствии с принятыми цифрами бюджета. Однако следует помнить, что инфляция зависит в первую очередь от стоимости товаров и услуг, а не от финансовых котировок и показателей», – говорит он.

Соответственно, отдельные решения ВР и правительства, такие как повышение налогов в первую очередь на импорт, размера минимальной заработной платы, тарифов на энергоносители и услуги естественных монополий, повышение пенсий, выплаты субсидий, выплаты ФГВФЛ и т. п., непосредственно стимулируют рост инфляции.

«Некоторые из них также способствуют ослаблению курса национальной валюты, что в свою очередь опять же увеличивает для потребителей цены как импортных товаров, так и тех, которые могут экспортироваться. Поэтому, когда НБУ говорит о контроле над ценами, следует понимать, что его влияние крайне ограничено и сводится фактически к управлению курсами валют, объемом свободной ликвидности в банках и – опосредованно – доступности кредитных ресурсов для домохозяйств», – объясняет Крапивин.

По его мнению, выйти на уровень 9,1% инфляции в этом году фактически невозможно. «Будет здорово, если он не сильно превысит 12% исходя из статистики роста цен в первом полугодии. Причем в первую очередь на продукты и товары первой необходимости, а также коммунальные платежи», – добавляет он.

«Инфляционное таргетирование» не сработало в Украине. Некоторые эксперты считают, что неправильные цели НБУ вообще могут навредить экономике. Так, в частности, настроен экс-глава МЭРТ, а ныне президент дискуссионного экономического клуба Анатолий Максюта. «Что касается способности НБУ контролировать (или таргетировать) инфляцию, то НБУ может это делать только через влияние на монетарные показатели. Но инфляция в Украине носит сегодня в основном не монетарную природу. Это не инфляция спроса, а инфляция издержек, которые растут вследствие административного повышения цен и тарифов и приспособления экономических субъектов к новому масштабу цен, возникшему в результате драматической девальвации», – отмечает Максюта.

Таким образом, попытки бороться монетарными инструментами с немонетарными причинами роста цен приводят к подавлению экономического роста и попыткам правительства решать бюджетные вопросы через инфляционное увеличение поступлений в бюджет.

«Очевидно, что инфляционное таргетирование работает хорошо там, где решены основные проблемы финансовой стабильности и завершена административная корректировка ценовых диспропорций», – констатирует Максюта.

В то же время эксперты отмечают: на примере Украины можно уверенно сказать, что центробанк своей политикой не способен изменить страну сам по себе. Стремительная девальвация гривны, которая была допущена под «флагом инфляционного таргетирования», создала ряд новых экономических дисбалансов и одновременно не дала нужного толчка национальной экономике и, соответственно, не слишком способствовала импортозамещению.

Уже в этом году дефицит текущего счета платежного баланса в Украине составит $4 млрд, и такой уровень сохранится в следующем году. Таким образом, страна, которая задекларировала новую экономическую политику, в конце концов оказывается с теми же проблемами, что и раньше.