Статус «терроризм»: как «Азов» может оказаться вне закона

На днях 40 членов Палаты представителей США подписали обращение к госсекретарю США Майку Помпео с требованием внести украинский полк «Азов» в список иностранных террористических организаций.

Соответствующее письмо было опубликовано на сайте конгрессмена от штата Нью-Йорк Макса Роуза – инициатора обращения. Его, кроме Роуза, подписали 39 конгрессменов из разных штатов, все – члены Демократической партии.

В свою очередь глава МВД Арсен Аваков назвал это «позорной компанией» против «Азова», а в Верховной Раде собирают подписи под письмом-ответом конгрессменам.

Что стоит за этой ситуацией и чем она может обернуться для Украины, объяснил Mind военный эксперт Михаил Жирохов.

Скандал вокруг попытки признания в конгрессе США полка «Азов» якобы террористической организацией поднял целый пласт проблем, которые у нас в стране предпочитают по разным причинам не поднимать. Речь идет о добровольцах донбасской войны – настоящих и мнимых – и их месте в политической и социальной жизни общества.

Про героев нашего времени

Начальный период войны на Донбассе весной – летом 2014 года характеризовался невиданным в современной истории Украины подъемом патриотизма. Было много тех, кто искренне пытался защитить свою страну от иностранной агрессии. Кто-то вкладывал свои кровные деньги (и если простые люди – по зову сердца, то крупные бизнесмены – в попытке не потерять весь свой бизнес), а кто-то пошел воевать на фронт.

Вариантов было много – можно было пойти в ближайший военкомат и по мобилизации уехать в строевую часть ВСУ, а можно было записаться в многочисленные вооруженные формирования, которые стали появляться в стране под эгидой различных политических партий и проектов. Но легально получить оружие можно было, кроме ВСУ, только в системе МВД, и поэтому большинство условно «партийных» проектов пошло именно под «крыло» министра внутренних дел Авакова.

«Правый сектор», «Азов». Начало

Да, все прекрасно отдавали себе отчет, что большую часть «батальонов», которые формировались в Днепропетровске, спонсировал не кто иной, как олигарх Коломойский. Участие других представителей крупного капитала было более завуалированным, но оно было.

А были еще идейные добровольцы, которые по своим убеждениям просто не могли в открытую пойти на службу государству. Это прежде всего, конечно, «Правый сектор» с националистическим бэкграундом. Еще со времен Майдана российские пропагандисты сделали все, чтобы демонизировать эту организацию в глазах как россиян, так и жителей Донбасса. Поэтому одним из факторов, которые способствовали созданию вооруженных отрядов в шахтерских городах, была «защита от правосеков».

Со временем «Правый сектор» смог наладить довольно близкие отношения с армейским командованием и таким образом появился некий симбиоз. Генералам на местах были нужны мотивированные штурмовые части, за действия которых можно было не отчитываться перед Генеральным штабом и в тоже время выполнять поставленные задачи. Немаловажным было и то, что спросу за потери личного состава не было никакого.

А было еще и крайне правое по своим взглядам подразделение, которое практически сразу попало под влияние Авакова – это батальон, а впоследствии полк «Азов». Еще с весны 2014 года сюда стали стекаться люди с правыми взглядами со всего мира – дошло до того, что в полку были даже русские националисты!

Как и зачем пытались реформировали добробаты

Пока шла война, на идеи, которые приводили людей на передовую, никто не обращал внимание – главной была боевая эффективность. А вот после окончания активных боевых действий большая часть добровольцев оказались просто опасными для государственной машины – ведь это были люди зачастую с другим представлением о справедливости и государственном устройстве, в руках у которых было оружие.

Поэтому довольно быстро казацкой вольнице на Донбассе пришел конец – добровольцам был предложен выбор: продолжить войну в составе строевых частей ВСУ или уехать. Многие предпочли остаться и пошли воевать преимущественно в разведывательные подразделения. Так, в 131-м отдельном разведывательном батальоне количество добровольцев образца лета 2014 года в 2015–2016 годах просто зашкаливало.

Примерно также поступили и с полком «Азов», который по факту стал строевым подразделением Национальной гвардии Украины, понятно, что с некоторыми чисто формальными внешними особенностями.

Те же, кто не захотел «тянуть лямку» в окопах, ушли в гражданскую жизнь. Правда, не очень далеко – сформировав на местах такие себе филиалы полка «Азов» в виде Национального корпуса. И таким образом став не сколько военным, сколько политическим фактором. Не случайно основу добровольцев, которые ныне находятся в Золотом-4, составляют именно бойцы, которые в разное время служили в «Азове» и ныне представляют Нацкорпус.

Кстати, попытки бывшего комбата «Донбасса» Семена Семенченко «играть на этом же поле» потерпели фиаско. Ясно, что для создания более-менее действенной структуры нужны как большие деньги, так и поддержка на уровне государства.

Но это исключение из правил: большинство «стихийных» добровольцев весны – лета 2014 года ныне пытаются найти себя в гражданской жизни. Что, впрочем, получается у них достаточно плохо. Поэтому по стране, особенно в последний год, прокатился целый вал самоубийств, преступлений, основными участниками которых являются именно такие неустроенные в бытовом плане «люди войны». Последний яркий пример – взрыв гранаты ночь с 22 на 23 октября в Киеве, в котором погиб ветеран иловайской кампании Виктор Дектярев (позывной «Сенсей»). И таких случаев по стране десятки.

А где государство в ситуации с добровольцами?

И тут ярко проявляется основная проблема – государство фактически самоустранилось от решения проблем этих людей. Которые, во-первых, высоко мотивированны, во-вторых, имеют опыт ведения боевых действий. На фоне того, что в стране практически с нуля строится система территориальной обороны, их привлечение к этому процессу выглядело бы очень правильным шагом. Ведь понятно, что угроза со стороны северного соседа не исчезла и не исчезнет, и поэтому подготовленный резерв является важным элементом боеготовности государства.

В то же время, что касается отношении к добровольцам вообще и к тому же «Азову» в частности, следует четко понимать текущую ситуацию. Во-первых, понемногу начинает работать массированная атака российских пропагандистов, которые год за годом буквально вдалбливали в сознание европейского и американского телезрителя образ «азовца» как террориста. Во-вторых, не случайно претензий к бойцам полка появились именно сейчас – в период максимального уровня разборок внутри американской политической элиты перед очередными выборами президента.

Чего стоит ожидать от ситуации с «Азовом»

Показателен тот факт, что в числе подписантов обращения есть, например, конгрессмен Джеральд Конноли – один из трех, который ныне занимается процедурой импичмента Дональда Трампа в связи с возможным оказанием давления на Украину по делам Burisma и Хантера Байдена.

Вообще при попытке анализировать ситуацию с возможным признанием «Азова» террористической организацией складывается убеждение, что это не более чем буря в стакане воды. Поскольку «Азов» ныне является частью Национальной гвардии Украины, может возникнуть довольно щекотливая ситуация, при которой силовое ведомство демократического государства, которое регулируется законодательно, может оказаться в списке с откровенно антизападными формирования типа ИГИЛ. А на фоне поддержки Вашингтоном Киева на всех уровнях, в том числе и поставками летального оружия, – это может вылиться в гораздо более масштабные проблемы внутри США.