Дневник инвестора: как запустить проект по добыче золота в Украине

В 2015 и 2016 годах на конференциях РDAC (Канадской ассоциации старателей и горнопромышленников) мы с коллегами ловили отрывки диалогов о долгосрочном тренде на золото и небывалом 30-летнем цикле цен на цинк. Эти дискуссии были фундаментально важными, так как мы уже знали о добывающем проекте в Берегово (Мужиево), но все еще не были готовы сформировать те пробивные идеи, что позволят быть воспринятыми в майнинг-сообществе.

Откровенно говоря, проблема юрисдикции не то чтобы не пугала, но скорее немного расстраивала, так как проекты в той же Монголии, с размером банковской системы меньше нашего коммерческого банка первой десятки, воспринимались гораздо лучше, чем в Украине. Грузия, Казахстан и Эфиопия – вообще были на порядок выше Украины. С другой стороны, было достаточно других проектов в Конго, Колумбии например. То есть факт низшей лиги нужно было просто признать, искать акценты в другом, а именно – представляя украинское месторождение, нужно было понять «своего инвестора» и его специфические аргументы.

Консультант по геологии подводил нас то к одному, то к другому директору по разведке крупнейших мировых компаний. Они здоровались, улыбались, брали в руки наши материалы, но когда слышали слово «Украина» – аккуратно складывали их на краешек стола. Где, подозреваю, они оставались лежать до окончания всего мероприятия.

Так продолжалось, пока один культурный господин из вежливости не открыл наш буклет, да так удачно, что оказался на слайде со «звездочкой», которая маркировала Береговский проект по добыче полиметаллов почти на самой западной точке Украины. Он сделал пару кликов и загрузил миникарту на смартфоне, которая впоследствии и дала старт проекту Avellana Gold.

 

Карта с не лучшим разрешением, и на экране смартфона можно было больше угадывать территорию, через которую проходит металлическая аномалия. Позже, на других схематических картах, мы убедились, что украинское Закарпатье таки является частью Western Tethyan metallogenic belt. Например, www.kanipershia.com.

Эта информация была ключевой для принятия решения о сборе капитала и поиска стратегических партнеров для реализации проекта Avellana Gold. В течение следующих шести месяцев мы узнали очень многое, в том числе и то, что многие компании Majors (крупнейшие добытчики золота) в последние годы активизировались на рынке M&A и приобретают в первую очередь турецкие и румынские компании в границах данной аномалии.

Надо отметить, что активность мейжор-компаний – это процесс весьма инертный, и покупка одного объекта как правило определяет всю стратегию развития  компании на 10, 20, 30 лет вперед. Перед приобретением компании сначала анализируют не конкретный объект, а финансируют фундаментальные работы и исследовательские проекты за многие годы до первой сделки. Например, такой проект уже многие годы реализует Университет Британской Колумбии совместно с мировыми крупнейшими добывающими компаниями. 

Де-факто приход таких компаний в страну должен быть целью как отраслевых институтов каждой страны, так и целью работы дипкорпуса. В реальности мы видим, что в 2018 году Украина все еще – в стороне от данной программы. Тогда, в 2015-2016 годах, мы были уверены, что продвижение этой идеи станет для Avellana Gold предметом продуктивного сотрудничества с регуляторными институтами Украины. 

В стратегии по Украине у нас существует отдельное направление, посвященное реализации проекта разведочного бурения. Разведка – это рисковое вложения капитала, тем не менее, без него не может существовать ни одна добывающая компания. Другое дело – это поисковое бурение. Украина до сих пор живет с данными, полученными в эпоху СССР, и вряд ли в ближайшие 20 лет у страны будет достаточно средств на этот стратегический вид деятельности.

Более того, чтобы в разведочное и поисковое бурение пришел частный капитал, необходим целый комплекс мер, делающих этот бизнес более цивилизованным. Ведь проблемы добычи в Украине – такие же, как во всем мире. В чопорных скандинавских странах есть проблемы с фермерами, недовольными деятельностью крупных добывающих корпораций, в базе судовых решений Австралии есть кейсы о спорах двух частных компаний о справедливой стоимости земли под отвалы производства, есть практика Канады и Штатов о стимулировании выполнения концессионных условий (Условий программы работы – на украинский манер). 

В 2015-м, запуская проект, инвесторы еще не знали, что вместо «сотрудничества» их ждет бюрократия, формализм, избегание контактов, обращения к руководству страны и судовые споры. Но как бы то ни было, мы уже «плывем в этой лодке», и мы заинтересованы в том, чтобы на Закарпатье продолжилось разведочное бурение, и чтобы, кроме проекта в Берегово, в Украине были реализованы и другие добывающие проекты.