Большая мировая энергетическая игра: Украина, quo vadis?

В начале августа газета The New York Times обнародовала результаты собственного расследования о том как работает запрет США на экспорт иранской нефти. По данным издания, вероятно, 12 танкеров Ирана игнорируют американские санкции и продолжают экспортировать нефтяную продукцию Китая и ряда других стран.

Кроме того, США планируют и в дальнейшем оставаться одним из лидеров газодобычи и также продолжит влиять на ценовую политику в этой сфере.

В свою очередь НАК «Нафтогаз Украины», согласно собственной стратегии газодобычи, планирует удерживать базовый уровень добычи газа из-за продолжения операций по интенсификации и инвестиции в расширение узких мест в инфраструктуре.

О том, как все вышеупомянутые факторы повлияют на ситуацию на мировом и украинском нефтегазовом рынках и, на что стоит обратить внимание НАК, рассказал Mind член Наблюдательного совета АО «Европейский промышленный банк» Егор Перелыгин.

Первая основная проблема, с которой сталкивается мировая нефтегазовая отрасль – это постоянная волатильность цен на сырье. В целом в период с начала 2008-го до начала 2014 года мировой нефтегазовый сектор демонстрировал стабильные темпы роста, превышающие темпы роста индекса S&P 500. Действительно, нефтегазовая отрасль шла нога в ногу с «мировым товарным циклом» (который имел место быть с декабря 2007 года до середины 2014-го). Появилась определенная беспечность. В 2014 году мировой нефтегазовый сектор вошел в эпоху волатильности, которая продолжается и по сей день.

В ближайшие 18 месяцев общие тренды будут формироваться вокруг снижения цен на нефть и газ – но это до первого серьезного регионального конфликта и первых серьезных экономических разногласий (пример –  нынешняя торговая война между Китаем и США).

Что будет с ценами на фоне торговой войны Китая и США

Это вторая серьезная проблема, которую можно обозначить как нарастающее количество противостояний по всему земному шару (как экономических, так и военных). Необходимо обратить внимание на тот факт, что уже сегодня Китай демонстрирует явное нежелание идти на компромисс с США по поводу иранской нефти.

КНР активно продолжает ввозить иранскую нефть (стране нужна тяжелая иранская нефть для своих НПЗ) и сливать ее в стратегические хранилища на своих ТЛС (таможенных лицензионных складах. – Mind), и таким образом временно обходит санкции США.

Недавно агентства Bloomberg и Reuters публиковали серию статей по данному вопросу, в которых четко указывалось на факт ввоза иранской нефти на китайскую территорию. В результате отслеживания движения танкеров, которое осуществляли несколько профильных компаний, сделаны выводы, что в июле Китай ввез и слил на ТЛС от 4,4 млн до 11 млн баррелей иранской нефти, обойдя таким хитрым способом санкции США.

В Администрации президента Трампа есть мнение, что 50–70% всего экспорта иранской нефти идет в Китай и где-то 30% – в Сирию.

Данная ситуация может еще больше дестабилизировать двусторонние отношения между экономическими гигантами и увеличить уровень волатильности на мировых сырьевых рынках. Существует также мнение, что в данном вопросе Индия займет позицию в поддержку ослабления нефтяных санкций против Ирана (ведь традиционно она входила в тройку крупнейших импортеров иранской нефти вместе с Китаем и Южной Кореей).

Параллельно нарастающая напряженность в Ормузском проливе, политическая и социальная дестабилизация в Венесуэле, усилия стран ОПЕК по увеличению своей доходности, продолжение гражданской войны в Сирии и техногенные проблемы в России будут вносить коррективы в пользу роста цен.

Что будет после увеличения объемов добычи ископаемых?

Третья проблема – более техническая. Меня, как финансиста и банкира, который хорошо понимает конструкцию любого кризиса и спекулятивных циклов, пугает взрывной рост шельфовой добычи в США. Подобная динамика опасна, потому что возникает вопрос достижения пикового уровня добычи в ближайшее время и соответственно возможности поддерживания подобных темпов добычи. 

Применяемые сегодня технологии позволяют более эффективно добывать нефть и газ. Новые подходы к горизонтальному бурению и закачке раствора способствуют более быстрому извлечению нефти и, самое главное, позволяют добывать больший объем (вымывая и поднимая то, что раньше казалось невозможным).

Ведь рост эффективности добычи и взрывной рост объемов явно приближают конец жизненного цикла скважин, а также и самого бизнеса, построенного на этих ресурсах и резервах.

А значит, придется больше бурить и увеличивать количество вышек, соответственно будут стремительно расти затраты на разведку и CAPEX, но это уже другой эффект на P&L (доходы и расходы. – Mind) или на прибыльность предприятия.

Параллельно есть другой риск. Слишком сильная концентрация вышек и скважин грозит технологическим исчерпанием и падающим давлением на нефтяном поле, а значит, и потерей эффективности. Например, тот же Bakken (американская легкая нефть. – Mind) уже начинает переживать некоторые вышеперечисленные проблемы. Поэтому я бы ожидал «очень интересную ситуацию» на мировых сырьевых рынках через три-четыре года.

Что будет с ценами на газ

Существует некоторая схожесть ситуации с добычей газа в США и ситуации с добычей шельфовой нефти. Permian (бассейн добычи в США. – Mind) продолжает демонстрировать рекордные уровни добычи природного газа, толкая мировые цены вниз и помогая США наращивать экспорт газа LNG (сжиженного природного газа. – Mind).

Сегодня США являются самым крупным игроком на рынке природного газа (как по добыче, так и по потреблению). Энергобезопасность США кажется непоколебимой, учитывая рекордные уровни сжигания излишек добычи (добывается больше природного газа, чем местные трубопроводы способны прокачать, в том числе из-за бешеных темпов добычи шельфовой нефти), но многие «шельфовые» компании находятся в достаточно сложном положении с точки зрения долгосрочных финансов. Существует острая необходимость в снижении финансового leverage многих представителей шельфовой добычи и балансировке ключевых финансовых показателей. Обращаем особое внимание на то, что цены spot в конце июля упали в США до уровня $2.20/MMBtu.

Природный газ все больше отвоевывает позиции у угля и все чаще привлекает мировые корпорации из категории Big Oil к масштабным и дорогостоящим проектам. США продолжают укрепляться в качестве мирового гегемона в поставках сжиженного газа. Данная тенденция, безусловно, продолжится, и за этой экспансией будет очень интересно наблюдать на фоне возрастающих проблем для «обходных» потоков РФ.

Практические проблемы нефтегазовой отрасли Украины и возможные решения

НАК «Нафтогаз Украины» в своем годовом отчете говорит о добыче в 20,95 млрд куб. м газа за 2018 год. Из них 4,4 млрд куб. м обеспечили приватные операторы, 1,1 млрд – «Укрнафта». Произошло увеличение общей добычи на почти 0,5 млрд куб. м по сравнению с 2017 годом. На этом фоне импорт газа снизился на 25% в 2018 году по сравнению с 2017-мм (в 2018 году общий импорт газа в Украину составил 10,6 млрд куб. м). Одновременно удалось изменить негативный тренд по добыче нефти и газового конденсата. В 2018 году,  впервые за 12 лет, добыча нефти и газового конденсата увеличилась в Украине на 4% – до 2,1 млн тонн. «Укрнафта» показала рост добычи на 5% по сравнению с 2017 годом. Да, с одной стороны, это положительный тренд, но, с другой – учитывая ужасную динамику последних 12 лет и низкую сравнительную базу, данный факт нельзя назвать достижением.

Необходимо обратить внимание на тот факт, что темпы добычи природного газа незначительно увеличивались с 2015 года (тогда общая цифра составляла 19,9 млрд куб. м) и демонстрировали определенную «пробуксовку». Позиция «Нафтогаза» –  программа наращивания добычи оказалась под угрозой срыва, так как период получения специального разрешения и старт промышленного освоения месторождения занимают от 3 до 6 лет.

«Нафтогаз» приводит в пример подачу «Укргаздобычей» заявок 145 раз и получение отказов 135 раз. Как следствие, госкомпания «Укргаздобыча» осталась без новых месторождений и не смогла выдержать необходимую динамику наращивания добычи. Данный пример говорит о том, что общая добыча газа в Украине показывает слишком низкие темпы роста, и подтверждает наличие глубоких структурных, политических и юридических проблем в этой сфере.

Нефтегазовая отрасль Украины является стратегической и определяет основы государственной безопасности и национальных интересов.

Ключевые проблемы нефтегазовой отрасли:

1. Отсутствие понятных и единых для всех правил игры для получения специальных разрешений, возможность манипулировать нормативными актами и под-актами, архаичное законодательство и внутренние регламенты.
2. Внешняя зависимость от поставщиков нефти и нефтепродуктов. Украинский топливный рынок и нефтегазовая отрасль все еще сильно зависят от поставок из РФ.
3. Огромный портфель специальных разрешений и месторождений, сосредоточенный в «Укргаздобыче», который госкомпания не способна реализовать и запустить в промышленную эксплуатацию.
4. Устаревшая технологическая и научная база, слабая разведка, огромное количество утерянных архивов и расформированные геологические экспедиции. Парк спецтехники «Укргаздобычи» обновляется слишком медленно. Технологии добычи, применяемые в Украине, слишком устарели, инновации отсутствуют.
5. Отсутствие длинных денег и структурированного финансирования. Невозможность долгосрочно фондировать промышленное освоение месторождений. Газовая отрасль является крайне капиталоинтенсивной и требует значительных CAPEX.
6. Опасения иностранных инвесторов и партнеров, которые видят в украинских полезных ископаемых сплошные риски. Законодательство и существующие нормативные акты не способны регулировать совместную деятельность.
7. Отсутствие какой-либо эффективности закона «Об оценке воздействия на окружающую среду». Оценка является обязательной для принятия решения о проведении планируемой деятельности. Данный закон был принят без учета советов и пожеланий реальных представителей рынка и создал благоприятную почву для коррупции как в регионах, так и в определенных сегментах центральной власти.

Возможные способы разрешения отраслевых проблем:

1. Введение единых норм и стандартов на законодательном уровне для лицензирования специальных разрешений и месторождений. Унификация стандартов по защите и подтверждению ресурсов и запасов (например, общепризнанные в мире стандарты JORC, которые основываются на австралийском кодексе).
2. Проводить политику стимулирующую диверсификацию нефтегазовых поставок в Украину и диверсификацию (и модернизацию) местного топливного рынка. Необходимо создать благоприятные условия для поставок с Юга. Недавняя пошлина на поставку топлива трубопроводом представляет собой хороший пример необходимых мер по «выравниванию рынка», но этим ограничиваться нельзя. Беларусь не может быть вектором диверсификации, исходя из ее политического, экономического и географического положения по отношению к РФ.
3. Особое внимание следует уделить совместной деятельности и защите инвесторов в недропользовании на законодательном уровне. Необходимо четко прописанные правила игры (как и в 1-м пункте данного раздела). Возможно, стоит закрепить на нормативном уровне особое описание «Special Purpose Vehicle» в качестве специальных юридических лиц, которые могут создаваться, в частности, под совместную деятельность, в том числе совместно с инвесторами-нерезидентами, и которые будут отвечать за риски и обязательства, не ложась прямиком на балансы основателей таких SPV. 
4. Предложить «конверсию» определенных специальных разрешений «Укргаздобычи» в рамках закона про СРП (Соглашение о разделе продукции). Предлагается правильно, по весу и сложности, распределять специальные разрешения и лицензии для максимального экономического эффекта и балансировки рисков. Конвертация в СРП позволит привлечь не только длинный финансовый ресурс, но и технологический и научный.
5. Необходимо вовлечь иностранные МФО, банки и фонды в удлинение финансирования и в диверсификацию базы фондирования. Для этого уже сейчас надо думать о гарантийных механизмах, структурированных инструментах и долговых рынках (эмиссия корпоративных бондов как инструмент долгосрочного привлечения финансового ресурса). Можно говорить о вхождении МФО в капиталы госкомпаний как предподготовку к IPO. Без длинного ресурса не будет широкомасштабной разведки и системного промышленного освоения месторождений.
6. Применять СРП как инструмент привлечения иностранных инвесторов в добычу (и возможно даже в переработку). Срок недропользования в СРП составляет 50 лет. В основе СРП присутствуют государственные гарантии и стабилизационные механизмы.
7. Не позволять государственным компаниям просто «удерживать» лицензии и вымывать доходность с помощью затягивания процессов, а также не допускать технические компании-однодневки к лицензиям. После принятия необходимых законодательных изменений, необходимо очень жестко мониторить программы выполнения работ и соответствие правилам недропользования.
8. Создать усилиями частных операторов рынка Институт проблематики нефтегазовой отрасли как инструмент коммуникации и диалога между ключевыми операторами рынка и государственными органами. Активизировать диалог с профильными комитетами в новоизбранном парламенте и предложить комплекс новых нормативных актов, законов и регуляторных инструментов для активизации добычи и переработки в нефтегазовой отрасли Украины.
9. Стимулировать переработку нефти и газового конденсата в Украине. На сегодняшний день украинский сегмент переработки очень ограничен. Значит, необходимо стимулировать приход новых системных игроков в данный сегмент.