«Новая нормальность»: что будет с нефтегазовым сектором в мире
Как глобальные вызовы скажутся на ценах и стратегии
Нынешний год оказался крайне сложным для нефтегазовой отрасли во всем мире. Пандемия COVID-19 нанесла системный ущерб огромных масштабов. Параллельно с этим постоянные ценовые и торговые войны, «разборки» между РФ и Саудовской Аравией, общее замедление спроса и последующее глобальное экономическое падение привели к абсолютно новой реальности – а именно к «новой нормальности» (от английского – new normal). Егор Перелыгин, инвестиционный директор группы компаний SUNOIL, рассказал Mind, как поведут себя сырьевые рынки в обозримом будущем и чего стоит ждать основным их игрокам.
Что такое «новая нормальность» в нефтегазе?
«Новая нормальность» охарактеризована в первую очередь сильнейшей экономической и политической волатильностью, высокой степенью дробления некогда двухполюсного мира на региональные полюса и группы интересов, а также постоянной технологической дестабилизацией – вхождением новых технологий и альтернативных игроков в системные сектора.
Кроме того, «новая нормальность» может быть охарактеризована интересным финансовым феноменом. Рынки наводнены дешевым денежно-кредитным ресурсом, доступ к которому получают только высоколиквидные игроки, генерирующие мощные валовые потоки Cash Flow, а не те, кому этот ресурс критически важен для долгосрочных капитальных вложений и развития своей бизнес-инфраструктуры.
Таким образом – нарушены важнейшие макроэкономические связи и традиционные «переливания» капиталов. Именно с этим всем сегодня сталкивается тяжелый (в плане финансовых балансов), достаточно неповоротливый и очень многоуровневый нефтегазовый сектор.
Как поведут себя сырьевые рынки в этих условиях?
Мировые сырьевые рынки и дальше будут демонстрировать регулярные периоды волатильности (при этом цены на нефть активно в рост не пойдут, если, конечно, не произойдет серьезного военного конфликта, который сможет нарушить глобальные цепочки поставок). Учитывая сложности, связанные с пандемией, оставшиеся месяцы 2020-го года оптимизма не внушают. Ожидается общее падение потребительских настроений и существенное замедление мировой экономики.
Нефтегазовый сектор будет вынужден «танцевать» и лавировать. А самое главное – адаптироваться к новым реалиям, внедряя новые технологии (иногда даже радикальные), снижая долговую нагрузку, отказываясь от рисковых долгосрочных инвестиционных проектов, меняя свои традиционные административные и управленческие модели и двигаясь в консолидации, а где это необходимо – в реструктуризации.
В целом долгосрочная тенденция по нефтегазовому сырью (ближайшие 25 лет) будет ориентирована на снижение мировых цен, особенно по мере того как альтернативная энергетика будет становиться все более доступной и повсеместной. Технологии добычи будут выходить на новый уровень, а «карбоновые» выбросы – увеличивать издержки и себестоимость добытого сырья или его переработки в нефтепродукт.
Нефтегазовый рынок будет сужаться. Медленно, но уверенно. На это «схлопывание» уйдет не одно десятилетие, но 2050 год мы точно встретим совершенно в других реалиях.
Что нового в поиске и добыче?
В июне уже доводилось прогнозировать, что мировые инвестиции в нефтегазовом upstream-сегменте за 2020 год упадут до уровня в $383 млрд, что на 29% меньше, чем в 2019-м (по данным Rystad Energy). Шельфовая добыча и нефтяные пески переживают беспрецедентное сжатие. На днях нефтяной гигант BP Plc снизил оценку своих нефтегазовых активов на $17,5 млрд, объясняя это тем, что пандемия COVID-19 ускорит мировую диверсификацию от ископаемого топлива.
Множество проектов в Бразилии, Канаде, Северной Африке и даже в Мексиканском Заливе будут с большой вероятностью заморожены на неопределенные сроки, а некоторые и – вовсе списаны. Ожидать оживления инвестиций в сегменте upstream (Exploration & Production) в 2021 году также не стоит.
Как будет развиваться кризис переработки?
Royal Dutch Shell остановил свой НПЗ на Филиппинах, Marathon Petroleum, крупнейший американский переработчик, безвозвратно остановил два своих НПЗ в США и начал процесс конвертации существующих производственных мощностей в терминалы. Если во время прошлого коллапса цен на нефть в 2014 году компании в сегменте downstream чувствовали себя достаточно хорошо, то глубочайшая рецессия 2020-го «накрыла» практически все сегменты нефтегазового рынка, не пожалев никого.
По мнению JBC Energy, объем переработки около 4 млн баррелей в день должен будет покинуть рынок для того, чтобы произошло хоть какое-то понятное восстановление маржи в данном сегменте. Огромная часть этого объема представлена Азией (порядка 40%). С большой вероятностью – китайских переработчиков ждет очень серьезная консолидация и оптимизация.
Австралийские и японские переработчики также могут остановить свои НПЗ с конвертацией производственных мощностей в терминалы – там, где это позволяют география и логистика – для импорта, хранения и транспортировки.
Например, тот же американский Marathon Petroleum конвертирует часть своих мощностей под производство биоэтанола и «возобновляемого» дизеля.
Будущее мирового нефтегазового сектора
Ожидать возвращения цен и маржинальности к докризисному уровню в этом году не стоит. Цикл роста вряд ли будет активизироваться до середины 2021 года. Ближайшие 18 месяцев станут очень сложными как для представителей upstream-сегмента, так и для downstream. Надо признать – выживут ни все. Основные проблемы, вопросы и вызовы обоих сегментов можно разделить на несколько направлений:
- Борьба с операционными издержками, операционная автоматизация и оптимизация (включая административную, технологическую, логистическую), остановка производственных мощностей.
- Снижение и удешевление долговой нагрузки, где необходимо проведение реструктуризации, проведение лонгаций кредитных обязательств.
- «Списывание» бесперспективных активов и инвестиционных проектов, продажа активов (нефтегазовые госпредприятия могут выступить покупателями «увязших» активов имеющим высокий долгосрочный потенциал), высвобождение финансовых средств, улучшение ликвидности.
- Стимулирование основных генераторов валовой выручки, концентрация на основном бизнесе.
- Быстрая диверсификация, где позволяет ситуация – конвертация производственных мощностей, поиск альтернативных каналов сбыта.
- Консолидация, слияния и поглощения; национальные нефтегазовые компании могут выступать достаточно сильными системными инициаторами слияний и поглощений, имея за собой госфинансовую, инфраструктурную и политическую поддержку.
О формировании специальных резервных фондов сейчас уже поздно говорить. Лучше всего переживут сложные времена те, кто проводил взвешенную бюджетную политику – не беря на себя неподъемное кредитное плечо и проводя ежегодные отчисления в стратегический резерв на капремонты и непредвиденные ситуации.
Те компании, которые грамотно выстроили работу со своими валовыми продажами, не потеряли клиентопоток – что критически важно при падающей марже – и опирались на максимизацию ликвидности, не позволяя кассовым разрывам себя съедать, смогут пережить данный кризис.
Представители рынка, которые «зарыли» основную массу финансовых средств в долгосрочные инвестиционные проекты, при этом увеличивая кредитное плечо – будут разорваны балансовыми «списаниями», переоценками и распродажами, которые станут необходимостью при высвобождении финансовых ресурсов для обслуживания кредитной нагрузки и операционного выживания.
Как изменятся мировые цены?
На движение мировых цен в обозримом будущем будут влиять несколько основных факторов:
- рынок фьючерсов и ожидания рынка в разных временных горизонтах;
- показатели мирового спроса и предложения и как следствие – макроэкономические показатели основных «драйверов» мирового экономического роста (особенно Китай и другие страны БРИК, США, Япония, Европейский Союз) так и нефтегазовые секторальные показатели основных поставщиков сырья (такие как ОРЕС+ и США), логистические возможности и загруженность глобальных цепочек поставок, а также загруженность хранительных мощностей;
- события и движения геополитических пропорций (в том числе COVID-19), а также локальные конфликты и потрясения.
Это классика.
Кроме того, есть несколько очень конкретных направлений, которые сегодня нужно включать и даже выделять в общем анализе мирового ценообразования:
- торговые войны США;
- санкции США;
- экспансионистская политика Китая;
- поведение Ирана на глобальной арене;
- климатические изменения;
- движения на мировых финансовых рынках, в том числе рост доступной ликвидности, или наоборот – сжатие;
- появление и развитие новых технологий, изменения в субсекторах нефтегазовой добычи, как например нефтяные пески или сланцевое сырье;
- ускоренный рост «заменителей» и развитие альтернативной энергетики.
Необходимо также напомнить, что уже к концу 2019 года мировое производство и регистрации новых автомобилей продемонстрировали стремительное падение. Ситуация на глобальном автомобильном рынке по завершению 2020 года точно не улучшится. С учетом падения авиационного потока и мирового туризма – основные каналы потребления нефтепродуктов ослаблены или находятся в глубокой рецессии. Например, быстрого восстановления потребления авиационного топлива ожидать точно не стоит.
Что будет дальше?
В случае новой волны COVID-19 и усугубления общей экономической ситуации в мире, особенно при ухудшении макроэкономической динамики стран БРИК, цена марки Brent может упасть до уровня $34-40 за баррель этой осенью. То же самое касается и марки WTI, которая при подобных условиях может уйти до $30-35 за баррель.
URALS завязана на определенных геополитических событиях и каналах сбыта – и ситуация чуть менее прогнозируемая, особенно если учесть потенциал дестабилизации в Беларуси. Это достаточно негативный сценарий, при котором мировая рецессия продолжит доминировать в повестке дня как минимум на следующие 12-15 месяцев.
Если же сохранится нынешний экономический status quo, и мы будем переживать очень умеренную мировую стагнацию до середины 2021 года, но при этом переработчики продолжат останавливать НПЗ, грамотно оптимизироваться, конвертировать производства в терминалы, закрывать проекты по разведке и добыче, стимулируя тем самым сужение предложения, то колебания мировых цен будут в пределах 4-5% от сегодняшних. В нынешних реалиях это наиболее вероятный сценарий, который можно охарактеризовать как базовый.
Многое также будет зависеть от того, насколько эффективно будут работать мировые финансовые рынки по отношению к нефтегазовому сектору и насколько быстро ухудшатся политические настроения по невозобновляемым ресурсам (например – европейский Green New Deal толкает ряд системных финансовых учреждений на завершение сотрудничества с нефтегазовым сектором). При таком базовом сценарии в следующие 12-15 месяцев мировая экономика начнет потихоньку оживать при очень умеренных колебаниях. И скорее всего мы сможем наблюдать Brent по $49-50 и WTI по $45-46 уже к концу 2021 или к началу 2022 года.
К сожалению, прогнозирование цен в нынешних сложных и часто непредсказуемых реалиях очень сильно походит на «гадание на кофейной гуще». Поэтому все, что можно делать – это выстраивать генеральную стратегию и точечную тактику по нескольким сценариям, которые подкрепляются детальной и часто модульной логической цепочкой и аналитическими выводами, присваивая индивидуальный «вес» и уровень вероятности каждому сценарию.
Такую аналитическую работу необходимо постоянно пересматривать и корректировать в живом режиме. А также – интегрировать ее как в финансовую стратегию для качественного управления финансовым ресурсом и планирования Cash Flow, так и в стратегию развития и модернизации, включая планирования капитальных ремонтов, внедрение новых технологий, стимулирование и сокращение поисковых работ, добычи и переработки. Вот такие они, современные реалии.
Авторы материалов OpenMind, как правило, внешние эксперты и специалисты, которые готовят материал по заказу редакции. Но их точка зрения может не совпадать с точкой зрения редакции Mind.
В то же время редакция несёт ответственность за достоверность и соответствие реальности изложенной мысли, в частности, осуществляет факт-чекинг приведенных утверждений и первичную проверку автора.
Mind также тщательно выбирает темы и колонки, которые могут быть опубликованы в разделе OpenMind, и обрабатывает их в соответствии со стандартами редакции.
